Семь моих смертей - стр. 44
25. Часть 2.
Перед массивными стеклянными дверями, за которыми виднелись чуть искажённые очертания погружённого в сон сада, фрейлины внезапно остановились.
- Месьера…
- Месьера, сад уже погрузили в сон.
Я посмотрела на них по очереди. Марана прожила в Гартавле всего пять месяцев, лето и часть осени. Она не обязана была знать какие-то нюансы.
- Погрузили, и что же?
- Наш визит может разбудить древесных духов, – очень тихо ответила Далая. Я покосилась на неё: издевается? Но девушка была серьёзна, как и всегда.
- Детка, вера в древесных и иных низших духов оскорбляет Высших, – повторила я азы. – Ты не ребёнок. Впрочем… Я не заставляю тебя идти с собой, если ты веришь в сказки для маленьких детей. Мы пойдём вдвоём с Фреей. К королевскому аквариуму. Покормим рыбок, только и всего.
На лице светловолосой фрейлины восторга я не увидела, даже привычная лукавая полуулыбка спряталась так, что без свечи не отыскать. Но никаких возражений не поступило, Далая, потупившись, упрямо осталась стоять у дверей, а Фрея покорно пошла за мной, как положено по регламенту.
Мы прошли совсем чуть-чуть, огибая спящие деревья, мимо спящего фонтана. Воды не было ни в одной из трёх постепенно уменьшающихся кверху каменных чаш, каменная фигура сверху, представляющая собой две разведённые в молитвенном жесте ладони тоже была суха, но мне чудились застывшие в воздухе серебристые капли.
Я мысленно хмыкнула. В духов я не верила, да и в Высших, сказать по правде, – постольку-поскольку. Когда-то что божества, что Гартавла с её обитателями казались мне недостижимыми, как небосклон. Но всё внезапно изменилось, и, возможно, мне пора было начинать молиться усерднее и верить со всем старанием. Где короли – там и боги.
- Вот, сьера, – прошелестела Фрея, и, следуя за указующим жестом её тонкой руки, я подошла и заглянула за каменный бортик довольно внушительной в диаметре округлой каменной чаши мне по колено высотой. Больше всего королевский аквариум напоминал огромную вкопанную в землю кастрюлю без крышки. Вода в чаше казалась неподвижной и чёрной – возможно, глубина его достигала нескольких человеческих ростов. В центре высился остроконечный чёрный каменный выступ. Я присела на бортик, разглядывая собственное отражение на идеально гладкой, без единой морщинки, водной поверхности.
Может быть, обитатели аквариума умерли, как и другие животные? Были убиты по чьей-то злой воле? Или просто предпочитают отдыхать на дне?
Я посидела немного, разглядывая лицо сьеры Мараны. Рука не болела, лекарь своё дело знал, но голова вдруг закружилась, а во рту пересохло, и в то же время язык и дёсны неприятно защипало. Кругом были деревья и камень, обычно в таком окружении у меня не появляется никаких дискомфортных ощущений, а сейчас я чувствовала себя так, словно проглотила с десяток медных монет. Впрочем, у меди вкус другой, куда более привычный и не такой едкий...
Незнакомое ощущение.
Я провела языком по дёснам – мне казалось, что я вот-вот нащупаю кровоточащие язвочки. Покосилась на застывшую Фрею – не чувствует ли она нечто подобное? Может быть, так и ощущается "недовольство древесных духов"? Что-то тяжело плеснуло, чёрный хвост или плавник ударил по водной поверхности, я успела заметить обтекаемые очертания тела рыбины размером примерно с две моих ладони.