Семь моих измен - стр. 27

Джейран молча смотрит на меня. Не хватает смелости сказать что-то. Из глаз текут слезы, но интересно то, что на этот раз беззвучно плачет. Мне знакома эта лживая жалость. Все, больше нет у меня жалости к женщинам, к черту жалость, в аду я видел жалость!

– Не могу поверить, Боже, не могу поверить. Я тебя иначе представляла, Низами…

Ахаха, не пройдет, дорогая, не пройдет. Иначе? Как? До конца опустивший голову, покорный? Разве не ты раскрыла во мне эту сторону? Превратила меня в дикаря? В урода? Джейран пытается совершить со мной одну из самых больших хитростей. Вначале, ослабив мужчину, довести его до определенного состояния, а потом обвинять. Мужчина чувствует себя виноватым, и тем самым сует свою голову в прочную веревку, попадает в ловушку. А в конце слышит следующие слова: «я тебя таким не представляла, мне не нужен такой мужчина, я ухожу от тебя». Что это за игры шлюх? Но со мной такое не пройдет.

– Иначе? Девочка, я женился на тебе, чтоб ты стала мне другом, женой, оберегала очаг. А не для того, чтоб разрушила мою жизнь.

– Не ты ли говорил, что полюбил меня за мою смелость?

– И куда делать твоя смелость?

– Я…

– Я тебя своим боевым товарищем считал, предательница, товарищем!

– Я…

– Пошла вон отсюда!

Выхожу в другую комнату. Вечером Джейран сама подходит ко мне, детским голосом пытается умаслить меня. Я же совершаю общую для всех мужчин ошибку, смягчаюсь, забываю, упускаю свою сильную позицию. Принимаю женщину, которая меня не уважает, которая ни с того, ни с сего хочет развестись со мной. Одновременно скопленная в моем теле агрессия пытается найти выход. Не обнимаю Джейран, не целую. Слишком избаловал жену, хватит.

– На колени!

– Ладно да…

– На колени!

– Хочу, чтоб ты стал нежным, погладь меня, как котенка.

– На колени!

– Хорошо, тогда затем ты встанешь на колени.

Хватаю Джейран за волосы и тяну ее вниз. Хоть и не от души, подчинившись, встает на колени. Открыв ширинку брюк, сую ей в рот. Взяв в рот, пытается сосать. Нет, так моя агрессия не пройдет. Двумя руками хватаясь за ее голову и шею, привожу ее в недвижимое положение. Сую ей до конца глотки и вынимаю. Джейран подчиняется моему напору. Проливая слезы и сопли, задыхаясь от нехватки воздуха, она покоряется. Не противоречит мне, не борется со мной, не сопротивляется, она как собака у ног хозяина, как рабыня перед своим владельцем, молчит и принимает все то, что я с ней делаю.

В голове проходит мысль «Может быть я что-то не так делаю в этой жизни?». Может быть мою семью разрушает моя мягкость, воспитанность? Думаю об этом, насилуя рот Джейран. Какой странный момент для философских рассуждений. Посреди орального секса как будто мозг просыпается. Молчавший несколько дней внутренний друг подает голос.

– «Ты прав».

– «В чем?»

– «В своих мыслях».

– «Каких?»

– «Ошибка в тебе».

– «В чем именно?»

– «Баланс природы нарушен».

– «Какая еще природа?!»

– «Мужская природа, ахаха».

– «Опять прикалываешься?»

– «Я не об ориентации, ахаха».

– «А что?»

– «Не будь слишком вежливым. Женщины не любят это. Наглеют».

– «Знаю».

– «Все это ложь. Мужчина таким должен быть, сяким».

– «Знаю».

– «Мужчина должен быть мужчиной, и все. Как скала, гора, и все».

– «Вот именно, что я таким не стал, поэтому и случилось все это».

– «Тебе следовало еще во время беременности прогнать ее обратно в отцовский дом».