Семь чудес. Ключи времени - стр. 27

Он явно пытался мне что-то сказать. Взглянув еще раз на записку, я решил, что мне стоит поразмыслить над ней в одиночестве.

– Кажется, мне нужно помыть руки, – негромко оповестил я, отодвигая стул.

Мужской туалет был за столовой, в другом конце небольшого коридора, из которого была видна кухня. Ворвавшись внутрь, я забежал в незанятую кабинку и повернул защелку. Приложив салфетку к стене, я осторожно ее разгладил и уставился на ряды цифр:

Цифры напоминали лотерейные номера. Что они обозначают? Может, это какой-то шифр? Что-то с заменой букв числами, где А=1, Б=2 и так далее?

Нет. Не получается. Есть числа «51», «38», а в алфавите букв гораздо меньше.

Со вздохом я сел на опущенную крышку. Что там сказал Касс? «Классный баннер… я бы запомнил это до конца своих дней». Он еще зачитал его. Причем дважды.

Странно.

В верхней части салфетки я записал надпись с баннера: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ИНСТИТУТ КАРАИ, ДЖЕК! ЧУВСТВУЙ СЕБЯ КАК ДОМА!»

Какое-то время я смотрел на эти слова, размышляя, каким образом они связаны с цифрами. Затем пронумеровал каждую букву надписи.

Первым числом в зашифрованном послании Касса было «25». В надписи на баннере оно соответствовало букве «К».

Так я прошелся по всем числам: 25, 5, 51, 18, 9, 38, 28, 51, 26, 4, 33, 2, 14, 27, 21, 34, 13, 19, 9, 3, 43, 8, 17, 51.

Комната Марко. Три часа. Бежим.

Я сделал глубокий вдох. Затем разорвал салфетку и спустил ее в унитаз.

Когда дверь в мою комнату открылась, я тут же проснулся. Не знаю, который был час. В течение нескольких часов мой мозг провел на границе между сном и явью. Вечер окончательно вывел меня из равновесия. Я не верил всем этим лучащимся улыбками невинным лицам, окружавшим меня за ужином. В том числе и профессору Бегаду.

– Это я, Марко, – послышался шепот. – Пора вставать.

Маленькие часики со светящимся циферблатом над моей головой показывали 2:56. Затуманенный недосыпом мозг немедленно включился в работу. «Три часа. Бежим».

– Ты рано, – пробормотал я.

Марко зашел в комнату. У него за плечами я заметил рюкзак.

– Решил убедиться, что ты не спишь. Считай, у меня пунктик, чтобы все было как надо. Хотя ты, наверное, уже в курсе. Идем, пока не поздно. Эли отключила «жучки».

Я повернулся к нему:

– Отключила что?

Марко махнул рукой на флаг с эмблемой «ИК».

– Включи мозги, тормоз. За этим флагом установлен микрофон. И в других местах тоже. Записывают только звук, наверное, чтобы сохранить хотя бы видимость приличий. Видеокамеры есть лишь снаружи. А теперь пошли. Не заставляй меня выносить тебя на руках.

Я уже был на ногах. После ужина я не переодевался, так что мне потребовалось лишь сунуть ноги в кеды.

Марко распахнул дверь. Конан развалился на своем стуле, из приоткрытого рта раздавался тихий храп.

– Эли взломала медицинский склад и достала немного снотворного, – пояснил Марко, пока мы направлялись к его комнате. – Лошадиная доза для Конана. Хотя можно было обойтись и без нее. Спячка – это его естественное состояние.

Дверь в комнату Марко была второй справа. Касс и Эли уже ждали внутри, на лицах обоих застыло мрачное беспокойство. Легкомысленные улыбки, не сходившие с них в течение всего дня, исчезли.

– Пора тебе все объяснить, – торопливо заговорила Эли. – Ты думаешь, что мы идиоты. Или зомби, как в «Детях кукурузы». Но это видимость, нам приходится притворяться. Мы под постоянным наблюдением, внутри и снаружи, двадцать четыре часа, семь дней в неделю. Я пыталась взломать их систему с первого же моего дня здесь. По сравнению с их специалистами шифровальщики американского правительства кажутся любителями, но все же мне это удалось.