Секс с Люцифером. Фантастический мистико-психологический роман - стр. 10

Проходит время.

Творение длится и длится

Уже огромное множество глиняных созданий стоят в рядом. Все они разные, непохожие, но в каждом чувствуется искра божественного совершенства.

Очередной акт созидания и… происходит немыслимое: только что изваянный человечек понимает, что это он – Александр Валерианович Катар.

Гигантская рука неожиданно замирает, как бы в раздумье и, приблизившись к мужчине, вдруг мягко касается его лба острым когтем. Человека скрючивает судорога, будто сквозь его тело проходит ветвистый разряд молнии.

Пространство вокруг начинает мерцать, золотистая дымка опускается на стройные ряды новорожденных големов и они, получив в подарок душу и сознание, оживают.

Ковчег жизни продолжает свое извечное движение по привычной орбите.

– Сашка, Сашка! – и хлесткие удары по щекам. – Очнись!

Резкий запах нашатыря привел-таки его в чувство.

«Так это был сон?».

Ординаторская, он на жесткой кушетке. Прямо над ним горой склонился Николай Петрович Кузин, тот самый дежурный по больнице, и целая стайка переполошенных сестричек. Слева стоит штатив капельницы, игла которой хищно впилась в локтевой сгиб.

– Ч-что слу…

– В обморок ты брякнулся, прямо в прозекторской, – Кузя крякнул в бороду, – чего это тебя так сплющило?

Алекс вдруг с ужасом вспомнил все произошедшее в зале вскрытий. Из-под диафрагмы нахлынула холодная паника. «Господи, неужели это было в самом деле?!».

– Эй, что с тобой. Ты побледнел, как твой клиент, – Николай Петрович бросил в сторону. – Эй, девочки, пару кубов реланиума в вену. Быстро!

Здоровяк хмыкнул:

– Ну и удивил ты нас, братец. С чего бы это вдруг? Вроде не похож на кисейную барышню.

– Я… ду…

– Да ты помолчи пока. Если что надо, потом расскажешь. Я ж вижу, толку от тебя пока мало.

Кузин потеребил ус:

– В общем так. Плюхнулся ты удачно. Травм нет, сотряса тоже. Но, тут проблема в другом: ты пролежал в активно кондиционируемом помещении на мокром ледяном полу не менее сорока минут. Налицо серьезное переохлаждение организма (только тут Саша заметил, что его заметно трясет. Правда, непонятно от чего: вторжения инфекции, или нервного стресса от пережитого). Сразу успокою, пневмонии нет, легкие на снимке чистые, но вот серьезную простуду ты подцепил однозначно. У тебя уже 38,1, а будет еще выше, поверь.

– У меня же дежурство. Я с пациенткой не закончил.

При мысли, что вновь придется приблизиться к лежащему в морге чудовищу, его заметно затошнило. Бедняга был уверен, что скорее шагнет в расстрельную комнату, чем явится на свидание к располосованной красавице.

– Какое, на хрен, дежурство? Ты сейчас до дома-то самостоятельно доковылять не сможешь. А с заменой что-нибудь решим. В конце концов, Карп Денисыч сам поработает. Давненько он к столу не вставал. Короче, госпитализировать мы тебя не будем, показаний нет, а вот дома отлежишься недельку-другую. Больничный у начмеда7 я уже оформил.

– Спасибо, Николай Петрович, за все.

– Да ладно, болезный. Свои люди. Меня, правда, тут один момент нервирует.

– Какой же?

Оглянувшись, Кузин зычно рявкнул на столпившихся медсестер:

– Ну, какого вы тут уши греете? А ну бегом по постам!

Секунда – и они уже вдвоем.

– Так что ты хотел сказать, Петрович?

– Да тут чертовщина какая-то получается. Пациентка обработана, зашита, формалином обколота, все бумаги по этому делу оформлены идеально. Поражаюсь, как ты успел сделать все это за такое малое время? Это же невозможно.