Секретный агент по морскому делу - стр. 3
Произнеся этот небольшой спич, офицер с улыбкой посмотрел на корабела. Тот, подперев рукой свой обширный лоб, видимо уже захваченный интересной технической задачей, что-то живо рисовал.
– Скажите, а как будет называться корабль, вы уже придумали или мне озаботиться рабочим названием? – произнес Чапман, не отрываясь от своего эскиза. – Я, знаете ли, привык озаглавливать проект в самом начале, он как-то сразу становится осязаемым и конкретным.
– Что же, как известно, вначале было слово. Фрегат будет называться «Гермес». Это желание моего отца.
– Ну что же, так и озаглавим, – пробурчал про себя мастер.
Вдруг он поднял голову и как-то по-особому взглянул на своего визави.
– Вы сказали «Гермес»?
– Совершенно верно.
– Вы шотландец, а ваш отец, как вы изволили выразиться, в некоторых кругах очень влиятельный человек, но имени его вы не называете. Однако именно отец дает имя кораблю, на котором будет служить его сын, название явно неслучайное и говорит о многом. Я, кажется, догадываюсь, кем может быть ваш отец, это похоже на открытие работ, это древний…
– И принятый устав, – вполголоса закончил странную фразу Крейг, глядя прямо в глаза собеседника, – и хватит об этом. Я осознал, что вы проницательный человек, Чапман, надеюсь, вам достанет проницательности и для того, чтобы держать эти догадки при себе.
– Хорошо, я буду зодчим вашего корабля, – почти шепотом и несколько торжественно произнес Чапман.
Часть первая
По повелению ее Императорского Величества
Глава первая. Каптенармус
Екатерина встала, как всегда, очень рано, сразу подошла к окну. Рассвет еще не наступил, но первые его блики уже играли на мелкой невской волне. Похоже, дождя не намечалось. Она улыбнулась, встречая новый день, столь важный для нее, и хорошая погода обещала, что день этот пройдет наилучшим образом. Обычно весь дворец в это время еще почивал. Екатерина обожала эти спокойные часы, когда никто не мог помешать столь любимым ею литературным занятиям. Проснувшись, она обычно никого не будила и даже могла сама запросто подкинуть полено в камин. Но не сегодня, дата 22 сентября стояла особняком в календаре императрицы, к этой дате Екатерина готовилась тщательно и потому прислуга ни свет, ни заря уже была ногах. 22 сентября! Полковой праздник измайловцев! Императрица всегда помнила, кому обязана восшествием на престол, помнила она и то, насколько переменчивы настроения в буйных и столь часто нетрезвых головах бравых гвардейцев. Екатерина прекрасно осознавала, что борьба за корону еще далеко не закончена и положение ее незыблемым назвать никак нельзя. Императрица перешла в соседнюю комнату, где десять минут уделила туалету, взбодрив лицо ледяным обтиранием, после чего посмотрелась в зеркало и осталась довольна. Беспристрастная амальгама отразила лицо тридцатитрехлетней полной сил женщины без каких-либо признаков старения. Она позвонила в колокольчик. Скуластая камчадалка Екатерина Алексеева принесла гренки и кофе, что, собственно, и составляло весь завтрак. О крепости этого ароматного напитка при дворе ходили легенды, говорили, что некоторые, попробовав его, даже теряли сознание, а прислуга потом еще несколько раз заваривала кофейную гущу для себя. Закончив с кофе и бросив несколько гренок левреткам, она опять позвонила в колокольчик к одеванию. Закончив туалет, Екатерина еще раз посмотрелась в зеркало и вышла в приемную залу, где ее уже ожидали несколько придворных, застывших в почтительном поклоне. С немецкой педантичностью императрица стала проверять исполнение накануне отданных распоряжений касательно сегодняшнего дня. Первым придирчивому осмотру подверглось мундирное платье, красовавшееся на двух манекенах. Сначала глухое, с алым лифом и юбкой, отороченной золотым позументом, потом зеленое распашное с длинным рукавами и, наконец, черная треуголка с кокетливыми золотыми кисточками по краям.