Секретные доклады - стр. 14
15. «Дух гармонии во взаимодействии между небом и землёй соответствует энергичному преобразованию всех существ. Когда мужское и женское начало объединяются, что даёт рождение всем существам»
16. Си Ши – одна из самых известных красавец Китая в традиционном представлении. Она происходила из скромной семьи в государстве Юэ. Её красота стала ещё более ослепительной, когда она подравняла брови и нарядно оделась. Она была послана в подарок принцу У, который потерял с ней покой, что и стало причиной гибели государства. Мао Цин – другая красавица, поражавшая людей своей красотой.
17. Чжан Юэ (667-730) из Лоу-яна был выдающимся чиновником, литератором и поэтом Танской династии. Один из его трёх сыновей был Чжан Цзи, автор и собиратель секретных докладом из императорской Резиденции, Запряжённых в Упряжь Журавлей.
18. Весной 705 года императрица снова серьёзно заболела. Чжан Цзяньчжи, Цзянь Хуэй и Юань Шуцзи стали планировать заговор, чтобы убить братьев Чжан. Они подключили генерала Ди Доцзо, Ли Даня, (однофамильца сына императрицы), Янь Юань-яня и другого канцлера Янь Чжуна. Получив одобрение престолонаследника Ли Сяня, заговорщики выступили 20 февраля, убили Чжан Ичжи и Чжан Чан-цзуна, окружили Зал Долголетия, где находилась императрица. Они сообщили ей о казни братьев Чжан и вынудили её передать трон престолонаследнику Ли Сяню. Последовало два указа от её имени – сначала о передаче регентства Ли Сяню, а потом о передаче трона (22 февраля). 23 февраля Ли Сянь формально занял трон, а на следующий день императрица под стражей была отведена в пригородный дворец Шанъян, при этом она именовалась Императрицей-регентшей Цзэтянь Дашэн. 3 марта династия Тан была восстановлена, а династия Чжоу прекратилась.
Секретные доклады
1. Доклад о сожжении храма Драгоценного Лотоса
Жил в храме Золотой Горы монах один, принявший
В постриге имя Чжи-хуй, значащий Мудрость Постигший,
Подстригся в юном возрасте он, веры не понявши,
Жил по себе сам, ничего от бога не просивши.
К тому ж, скопил немалые он деньги, был богатый,
Раз шёл по улице, и вдруг красавицу там встретил,
Чей лик затронул его душу, когда он приметил
Её, то сразу думать стал, как бы её сосватать.
Обнять ему вдруг захотелось крепко ту девицу,
Прижать к груди и проглотить, как лакомый кусочек,
Забыл, что он иметь не должен ни сынов, ни дочек,
Что он – монах, и в женщину ему нельзя влюбиться.
Он шёл свое дорогой и бросал назад взгляд, страстный,
И думал: «Кто эта красотка»? – испытав мученье,-
Хотя бы ночь с ней переспать в любовных развлеченьях,
Тогда б я счастлив был, и жизнь прожил бы не напрасно».
Он рассуждал: «Да, я – монах, монахом я родился,
И нелегко жизнь мне, бритоголовому, даётся,
Но ведь я от отца и матери же появился,
Так, неужели, женщину познать мне не придётся.
Нет, наш Будда наговорил чушь всякую, такую,
Другое дело, если кто Буддой стать сам захочет,
То пусть себе запреты создаёт, какие хочет.
Зачем жизнь создавать другим без девушек, плохую,
Держаться правил заставлять, блюсти ограниченья,
Следить за всеми нами, чтоб они не нарушались?!
Чиновники составили законоположенья,
А сами же благами всеми в жизни не гнушались.
В шелка все обряжались, на каретах выезжали,
Запряженных четвёркой, с лентами и бубенцами,
Уж лучше бы из добродетели тем помогали,