Седьмой - стр. 17

Мы барахтались по горло в воде, сверху ещё падали капли, осевшие на высокий светящийся потолок.

– Нет, – резко ответил Джей. – Никаких полётов… Даже не пойму, сон или нет. Когда воскрес. Перед тем, как воскрес.

– Расскажи, – попросил я.

Я видел, что ему безумно хочется со мной поделиться своим сном – не сном. Прям на языке вертится.

– Да ну, хрень всякая, – ответил он и отплыл чуть. – Даже вспоминать не хочу.

Тут к бассейну вышли ребята из фиолетовой эскадрильи, прозванной «погодки» – они уже семь лет как ухитрялись терять по одному человеку каждый год. Так что сейчас это были две девчонки двенадцати и тринадцати биологических лет и два парня четырнадцати и пятнадцати.

Поболтать «погодки» любили, и я понял, что наш приватный разговор закончен.

День я провёл, почти не вспоминая свой странный сон. Нет, он болтался в памяти, но как‑то начинал стираться и я уже сомневался, действительно ли всё было так реалистично, как мне показалось.

Может быть просто нервы шалили? Долгий патруль, серафим, смерть, потом визит ангела. Тут у любого крыша поедет.

Боря тоже с разговорами не влезал. Так что я поболтал со свободными пилотами, выслушал положенные ободряющие слова, даже посмеялся немного.

А потом пришёл доклад от трёх эскадрилий, отправленных в нашу зону патрулирования. Они наткнулись на падшего престола (не Соннилона, другого) и целых пять начал. Случилась заваруха, в которой зелёная эскадрилья, прикрывавшая отход, погибла вся целиком.

Настроение у меня испортилось, зато кошмарный сон окончательно вылетел из головы. Я попробовал читать и понял, что тупо пялюсь в страницу. Плюнул и пошёл к клонарне.

На диванчиках в коридоре никого не было. Я только успел присесть, как из дверей вышел взъерошенный чернокожий паренек по имени Бадди, зыркнул на меня – и ушёл. Он был вторым в зелёной эскадрилье.

Анна была первой.

Она вышла неторопливо, поправляя две короткие косички. Я знал, что сейчас она придёт в свою комнату и отрежет их ножницами, аккуратно и безжалостно.

– Анна! – позвал я.

Да, не принято. Да, плохой тон. Но Анна тоже разок меня поджидала после воскрешения – и это было неожиданно приятно.

Глянув на меня, она заколебалась, потом присела рядом.

– Чего тебя, Славка?

Я пожал плечами.

– Мы престола подпалили, – она вдруг злорадно усмехнулась. – Хорошо подпалили, щены его закружили, а мы с Бадди…

Она замолчала, и я понял, что зелёные пошли на таран. Догадался:

– Пустые уже были?

– Всё расстреляли, от начал отбивались, – она нахмурилась. – Наших никого не видели, только падшие.

Я скептически подумал, что называть Ангельскую иерархию «нашими» – это очень самонадеянно. Скорей уж мы «их».

Но Анна была из тех ортодоксальных пилотов, которые на полном серьёзе считали этих существ ангелами разного калибра. Даже всякие металлические и кристаллические структуры, отваливающиеся в бою от падших и периодические перепадающие умникам, её не смущали.

– Молодцы, – сказал я. – Серафим, наверное, разделался с престолом и ушёл.

Анна кивнула. А потом неожиданно спросила:

– Рад, что я воскресла?

– Конечно.

– Что снова мелкой стала, рад?

Я смутился.

– Да с чего ты…

– У тебя всё на лице написано, Слава. Мне это нравится. Ты наглый, но простой.

– Наглый и простой – это прямой, – пробормотал я.

– Можно и так сказать.