Седьмое небо - стр. 27

«Узнаешь что-нибудь, Андрей? Как и тогда, сентябрь»

«Да, вон там было пулеметное гнездо. Пойдем туда.»

Мы поднялись, и я пару раз махнул малой саперной лопаткой. Гильзы, много гильз.

«Да, оно, меня здесь ранило. Теперь влево десять шагов, это ниже. Вон тот камень»

«Этот?»

«Вроде, он. Там выемка должна быть, мы ее засыпали.»

Я ножом потыкал вокруг камня, в одном месте нож в камень не попал. Достал лопатку, ковырнул землю, звякнул металл. Цинк из-под патронов, перевернутый.

«Здесь, зови архаровцев» – «сказал» мне Андрей. А я достал фотоаппарат и сделал несколько снимков, пока поднимались порядком уставшие «свидетели». При них мы вытащили коробку, а из нее два ордена, шесть медалей, два каких-то бланка, это были похоронки на двух человек, два партийных билета и заветную кандидатскую карточку.

«Красная Звезда – моя, «За Отвагу», тоже. БКЗ – Матвеева, «ЗБЗ (За боевые заслуги)» одна моя, вторая его, но номеров не помню».

«В любом случае заберем все» – подумал я, и Андрей притих. Я отложил отдельно его награды, карточку. Сказал, что партбилеты надо сдать, их владельцы – мертвы. Кроме меня фотографировал все и один из охранников. Я посмотрел на часы, надо было начинать спускаться. До села мы добрались уже поздно ночью, и заночевали там. Утром добрались до Гудауты и вылетели обратно. Еще в воздухе тот самый «фотограф» передал радисту бланк РДО, которую мне не показал, но я и не просил его об этом. У них – своя работа. Я – свою, по отношению к Андрею, выполнил. Добрался сюда, и точно выполнил то, что он просил и помнил. Эта, казалось бы, мелочь, много лет портила ему жизнь. Теперь требовалось пройти через парткомиссию, но думаю, что все будет нормально. В автобиографии факт упомянут, бумаги и награды нашлись. Неожиданно в Москве борт встречал адъютант Василия Сталина, который пригласил меня в машину, а у «фотографа» забрал его камеру и несколько листов бумаги.

– Вас просил подъехать к нему Василий Иосифович.

Я пожал плечами и сел в его джип. Генерал принял меня в кабинете, и сделал вид, что он не знает, чем закончилась поездка. После того, как я доложил, что все в порядке, Василий сказал мне:

– Поехали!

Пользовался он «Паккардом» серого цвета из кремлевского гаража. Впервые я попал в Кремль без остановки у Боровицких ворот. Пропуск мне выписали в Большом Дворце. Еще по дороге Василий сказал:

– Если тебе что-то поручил товарищ Сталин, то обязательно, чем бы не закончилось дело, требуется доложиться об исполнении. Без этого работа принята не будет, и он будет контролировать исполнение поручения. Вот такой характер. Я же понимаю, что это важно было только для тебя. И, хочешь верь или не верь, и для него. И для меня, мне поручили тебе помочь. Почему тебе об этом говорю? Он никогда просто так никому таких авансов не дает. Особенно, если это касается партийной дисциплины. Ему ты понравился, а это значит, что он будет тебе давать новые поручения. Так что, привыкай к тому, как следует с ним работать. Понял?

– Понял.

– Что так невесело?

– Побывал там, где все погибли, а я живым остался. Должок на мне висит.

– Все?

– Наверное, если бы кто-то жив остался, то коробку бы изъяли. А так – меня дождалась.

Они поднялись в кабинет Сталина, их вне очереди пропустили к нему.

– Товарищ Сталин, Ваше приказание выполнено. Помощь лейтенанту Старшинову оказана.