Сделка на любовь - стр. 15

Казалось, боль острыми иглами пронизывала каждую клеточку каменеющего тела. Оля даже не помнила, когда в последний раз чувствовала себя такой разбитой, словно какую-то часть нее выдрали с корнем, оставив на этом месте лишь зияющую пустоту.

— А потом он ушел в армию и через несколько месяцев погиб, так я считала, так нам сказали.

Горькие слезы покатились из глаз девушки, тонкими ручейками они тянулись по щекам, собираясь на подбородке и падая на старенький, деревянный стол. Сдерживаться сил не осталось. Словно в лихорадке, Олю бросало то в жар, то в холод. Каждое слово давалось с огромным трудом.

— Я его хоронила, на кладбище, больше десяти лет назад, смотрела, как в яму опускается закрытый гроб, — она вздохнула, смахивая с лица слезы.

— Может, ты все же обозналась, — осторожно предположила Лиса.

— Нет, Вась, не обозналась, — твердо ответила Романовская. — Ладно, все это лирика, — вздохнула Оля.

— И что ты собираешься делать? — не без оснований подозрительно спросила Лиса.

Оля пожала плечами.

— Ничего, найду работу, отдам долг, когда-нибудь, еще жилье подыскать, с нынешного меня скоро попрут, — улыбнулась девушка.

Нет, она ни в коем случае не жаловалась, просто констатировала факт.

— В каком смысле попрут? — удивленно заморгала Лиса.

— В прямом, я комнатку снимаю неподалеку от того места, где тебя встретила, — спокойно ответила Романовская, — меня вежливо попросили ее освободить в ближайшее время, — договорив, Оля сделала глоток из наполненного Василисой бокала.

Некоторое время Вася молчала, хмурясь и сводя брови к переносице. В ее взгляде виднелся невысказанный вопрос, однако озвучить его девушка не решалась.

— Ты что-то хочешь спросить? — с улыбкой решила помочь ей Оля.

— Ты сказала, что выросла в детдоме, — тихо начала Вася, на что Романовская утвердительно кивнула, — но ведь тебе должны были предоставить жилье, государство…

— Предоставили, — перебила Василису Оля.

— Тогда почему…

— Потому что я дура, — вздохнула Оля, — нет у меня больше жилья своего, о причинах, если ты не против, я бы говорить не хотела, во всяком случае пока.

Вася кивнула, а Оля благодарно улыбнулась.

Не могла же она в конце концов поведать новой знакомой столь позорные подробности. Ей все еще было бесконечно стыдно и обидно. По собственной глупости и доверчивости, она не только потеряла жилье и деньги, но еще и должна осталась. И теперь, все по той же дурости, вынуждена скрываться в чужом городе и жить по поддельным документам, в то время как Виталик, должно быть, живет себе и в ус не дует.

И как она могла… А впрочем, это уже не важно.

— Оль.

— Мм?

— Ты сказала про долг…

— А это… — она усмехнулась, — это тоже по дурости, я, в общем-то поэтому в этот клуб и рвалась, так денег куры не клюют. Работенка, конечно, так себе… — она поморщилась.

— Большой долг?

— Большой, — кивнула Романовская и сделала очередной глоток не слишком приятного пойла.

— Прости, из-за меня ты…

— Прекрати, я свой выбор сама сделала, и работать там, где тебя не выслушав, могут обвинить во всех смертных грехах, я не хочу. Считай, Бог миловал, — твердо произнесла Оля, все еще прокручивая в воспоминаниях встречу с тем, кого считала давно ушедшим в мир иной. — Все к лучшему, ладно я, пожалуй, поеду, — она уже было начала подниматься из-за стола, как Василиса вновь заговорила.