Сделка - стр. 54

Дарис пожал плечами:

-Ей плохо после тех цветов. Говорят, некоторым людям нельзя их нюхать. Пришлось выбросить букет. Правда же? - обратился он ко мне с теми интонациями, с какими обращаются мамы к разбаловавшимся детям.

Я неопределенно пожала плечами, не протестуя.

Келлфер вцепился в меня взглядом, и мне стало стыдно за этот обман. Сейчас, в эти короткие мгновения, пока сын не видел его лица, оно поменялось: теперь его смягчала искренняя забота. Келлфер чуть приподнял брови, спрашивая, но я не могла подать ему никакого знака — Дарис видел мое освещенное свечой лицо очень хорошо, — поэтому я только кивнула и отвернулась, боясь, что мучитель все поймет.

-Я посмотрю на всякий случай, - услышала я голос Келлфера.

Неспешные шаги по направлению ко мне — и сердце замерло в предвкушении. Он деловито положил руку мне на лоб, а сам, заслонив меня собой от Дариса, одними губами спросил:

-Все в порядке?

Весь мир переставал существовать, когда он на меня так смотрел. Я выдохнула, может, чуть громче, чем надо, но и позволила себе улыбнуться и даже ответить Келлферу прямым и жадным взглядом, глаза в глаза, чуть надавив лбом на его ладонь, будто стремясь вверх.

-Теперь, когда вы здесь, да, - беззвучно ответила я. - Я так вас ждала.

Мне хотелось добавить что-то о том, что поговорить с Дарисом один на один было дурацкой идеей, но язык не повернулся. Страх уколол меня, когда я поняла, что даже намекнуть на возникшие сложности не могу. Но близость Келлфера прогоняла испуг. Не знаю, как ему удалось вложить в этот формальный жест столько нежности, что у меня в груди потеплело, но вот он чуть крепче прижал пальцы к моей брови — и я еле подавила желание потереться об него, как кошка.

Келлфер улыбался. Самыми уголками губ, даже больше глазами, но в его улыбке я видела такую нежность, что мигом отшвырнула прочь все свои сомнения: он был со мной.

-Она здорова, - обратился отец к подходящему Дарису.

Любимое лицо снова стало непроницаемым, как темная озерная гладь. Келлфер отнял руку и встал, больше не смотря на меня, будто ему было плевать, что со мной происходит. Дариса он обманул, но не меня: след его ладони продолжал ласкать меня, даже когда он отошел на несколько шагов, и я прикрыла глаза от удовольствия.

И вдруг поняла невероятно важную для меня вещь, и это открытие вдребезги разбило мой глубокий страх: нежные и желанные прикосновения Келлфера были тысячекратно приятнее эйфорически окрашенных и будящих похоть прикосновений Дариса!

Значит, клятва могла не все, значит, она не могла создать ничего, что сравнилось бы с любовью. Я спрятала лицо за волосами, чтобы мужчины не увидели ни моей широкой улыбки, ни слез облегчения.

18. 18.

В этот раз Келлфер принес из города грубый медный кувшин, покрытый зеленой патиной, и они с Дарисом наполнили ароматным вином три глиняные чаши. Дарис опасливо посмотрел на меня, но жестом пригласил присоединиться к ним. Я чуть не рассмеялась ему в лицо: похоже, мой хозяин сомневался, что приказ ему удался, и боялся, что я пожалуюсь его отцу. Он и не предполагал, что до обещанного ночного разговора я ни слова бы не вымолвила, даже если бы могла. Мне хотелось как-то уколоть моего мучителя, и я поддела его:

-За что мы пьем? За свободу?

Дарис метнул быстрый взгляд на Келлфера, но тот остался безучастен и только покачал головой: