Счастье недоумка. Бегущая по мирам – 18 - стр. 19
И затянул:
– Давай, братва, несёмся к «Яру»,
И через лес помчимся прочь.
Да прихвати с собой гитару!
Нам с песнями бежать всю ночь!
Снег удачно усилился, скрывая следы, но вампиретта ещё в начале гонки через лес совсем уже устала, несмотря на подтянутую во время предыдущего Бега физуху, хотя она всё равно нежная и слабая девчонка. Так что пробежалась по ручью, еще и выбежав на берег пару раз для оставления следов, а затем из ручья взлетела, и неплохо и даже вполне быстро, вёрст под 40 в час, полевитировала на юг.
Правда взлететь пришлось над деревьями, но снегопад укрыл её. Только какой-то старикан с бородой отшельника осенил себя культовым символом, когда вампиретта пролетела неподалёку от его хижины, прилепившейся на середине невысокого утёса. Но учитывая что культовый символ завершился вставлением горлышка бутыли в рот, ему точно не поверят. Да и есть вампиры в мире, мало ли шпионы летают, а описание внешности от пьяного…
Следующая сцена была в деревне диких орков из Орочьего Леса. Замёрзшая, мокрая, обледеневшая и уставшая Ланочка попросила о помощи, и тут же оказалась в сумраке и в тепле, с горлышком бутыли с чем-то парившим во рту. И пара молодых орчанок раздели бедняжку, и закинули в тесную… но горячую парилку. И веники достали. И вскоре окрестности огласил бодрый здоровый визг выздоравливающей, а «злые» голые крепкие орчанки хохотали и отмачивали жертву в бочках с горячей и холодной водой, отпаивали холодненьким кваском и горячим отваром трав, и пропаривали веничками. Кайф! Наверно соседние эльфы, да и вампиры с цивильными ладами, это и считают пытками, ха!
Простой, но обильный ужин, и Ланочка оказалась в целой куче голеньких молодых орчаночек в большой комнате, на широких полатях за занавеской, на перинах и под толстыми одеялами. И они дружно шушукались, делясь новостями, и периодически хихикая над обещаниями старших дам всыпать всей ораве. А гостья рассказывала, что Седой Дракон умер, перед этим скушав огра-вадоеда. И что надвигается большая война. Разные прочие новости. Даже про другие миры поболтала, заработав лёгких шлепков на коленях «наставницы», за болтовню вместо сна, и за брехливость. Но и старшие дамы за шитьём и вязанием слушали гостью затаив дыхание.
Утром мы рассмотрели заснеженную деревню, с несколькими огромными избами, в которых живут по несколько родственных семей, и множеством обычных домиков, бань, сараев и хлевов. Лану отвели в дом старосты. Где немолодой, но очень крепкий однорукий и одноглазый орк со шрамами на лице сначала показал гостье, что она не права, выдав порку своей дочке, которая вечером явно больше остальных пропиталась знаниями о мирах. Бубня нотацию про вредные идеи, срывающие из родных мест глупый молодняк. Лана погладила голову даже не оравшей, а только вертевшей заголённой попой и тихо скулившей девицы. Одёрнула подол, отвязала грешницу. Сказала:
– Нельзя всех удержать на месте. Даже если бы и не узнала бедняжка про мир за вашим Орочьим Лесом, тем более про другие миры, то всё равно всю жизнь чувствовала бы себя не на месте. Страдала бы. Не все девицы рождены быть домохозяйками. Отпусти дочку, даже денег дай, ты же любишь её и желаешь ей счастья. И сам многое повидал и сражался. А я, хотя даже если не отпустишь, вылечу тебя. Сварю зелье, и рука у тебя вырастет, и глаз. Шрамы только какие пожелаешь, те намажешь. И ничего, кроме еды, приюта и немножечко помощи, мне не надо. А золото я вообще не люблю, кроме которое любимый подарит, но от него даже деревянные и из ниточек украшения лучше всех сокровищ Вселенной.