Самые близкие - стр. 22
Опять ненадолго возникает пауза.
— Прям совсем несовместимые?
— Да…
— Кто отец, Яна? Он в курсе твоих проблем? Бабушка как-то обмолвилась, что Гордеев снова за тобой ухаживает. Это он…
— Это не Ярослав, — обрываю Эрика.
Мне так сложно даются слова. Может, передумать говорить родным о беременности? Бабушку проведала, дома побывала. Куплю билет и улечу обратно. Эрика попрошу забыть об этом разговоре. Если с такими же интонациями папа спросит, кто отец моего ребенка и в курсе ли он моих проблем, я, скорее всего, расплачусь. Или, что еще хуже, лишусь чувств сама и доведу до инфаркта своими откровениями и обмороком других.
— Яна, у меня сердце из груди выпрыгивает от такой новости. Вы с Ковалёвым сговорились?
Теперь у меня оно выпрыгивает от упоминания Андрея.
— Вы одновременно решили всю семью на уши поставить? Что ты молчишь?
— О чем ты?..
К головной боли добавляется тошнота. Давно я так плохо себя не чувствовала.
— Неважно. Я конкретно о тебе хочу знать. Какой срок и кто отец твоего ребенка? Что за патологии? Ты молодая и здоровая девчонка. Нужно найти хорошего врача и потом уже принимать решения.
Репетиция провалилась с треском, мне не понравилось. Хочется обратно в свою раковину. Так не проще, но точно легче. Зря я приехала.
— Срок небольшой, — обманываю. — Эрик, давай я все расскажу, когда вернешься. Маме и папе пока не сообщила. И ты не вздумай на эмоциях сделать это за меня. Договорились?
— Яна, мне теперь как работать, как заниматься привычными делами после твоего признания? Я с ума сходить буду и минуты считать до самолета.
Я хоть и не вижу Эрика, но уверена, сейчас он сжимает кулаки, его ужасно злит сложившаяся ситуация. Наверное, стоило дождаться личной встречи для такого откровения.
— Занимайся своими делами как обычно и не переживай. Все будет хорошо, Эрик, — заверяю его, точно зная, что это может быть совсем не так.
Вот о чем думала? Разве хватит мне сил на всю нашу большую семью? Сначала придется столкнуться с всеобщим недоумением, прежде чем получу какую-нибудь поддержку. Дурочка.
Собираюсь завершить разговор, но теперь Эрик меня окликает:
— Яна... — Слышится протяжный вздох. — Я люблю тебя, — говорит брат. — Какое бы решение ты ни приняла, что бы у тебя в жизни ни происходило, я всегда буду на твоей стороне. Помнишь?
— Помню, — пищу я, из последних сил сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.
В носу щиплет, истерзанное сердце опять болит. Я так хочу обнять брата. Но вместо этого через полчаса обнимаю Яниса, вышедшего из здания аэропорта. Дядя бросает свою большую дорожную сумку на асфальт и сжимает меня в крепких объятиях.
С братом отца у нас особая связь, я могу часами говорить с Янисом на разные темы и не бояться, что меня не поймут. Особенно когда речь заходит о наших необычных снах, в которых приходят умершие родственники. Остальное семейство относится к этим беседам скептически.
— Ну ты чего, мелочь, разревелась. Неужели так соскучилась? Или из-за деда расстроилась? Давай рассказывай, чего ты там насмотрелась в своих снах.
Янис ласково обнимает за плечи и гладит по спине, пока я висну на его шее и прижимаюсь всем телом, даже не пытаясь скрыть свой беременный живот.
Начало и без того положено. Брату я призналась, и это оказалось не так страшно. Если не заводить разговоров о том, кто отец ребенка.