Сами мы не местные - стр. 47
Алтонгирел, по-моему, и сам этого не знал, но ему западло признаваться.
– Я думаю, тебе было полезно узнать это от неё самой, – спокойно говорит он, глядя в сторону. Мне остаётся только головой качать. Алтонгирел решительно меняет тему: – Как драгоценной госпоже понравились пейзажи?
– Я была просто очарована, – в тон ему отвечаю я.
Азамат вдруг как будто что-то вспоминает и взбегает по лестнице на второй этаж, а возвращается со своим запылённым буком. Аккуратно протирает его тряпочкой на кухне, потом усаживается на диван и раскладывает бук на коленях.
– Иди-ка сюда, Лиза. Будем дом проектировать.
Я присаживаюсь рядом, по пути отмечая, как на секунду офигевает Алтонгирел.
– Начнём с размера, – предлагает Азамат, разминая пальцы. – Ты какой хочешь?
– А какой престижнее?
– Ну большой, конечно.
– Давай большой, – легко решаю я.
– Хорошо. – Азамат начинает вбивать параметры нового проекта. – Три этажа?
– Ага, – киваю. – И лифт. И балконы на все стороны. И, если можно, отопление такое, чтобы рычажок повернул – и тепло.
– Да легко, – улыбается Азамат, стуча по клавишам.
Минут через пятнадцать домик свёрстан, а Алтонгирел чувствует себя обделённым нашим вниманием.
– Что ты с ней сделал? – спрашивает он у Азамата.
– Это не я, это мать. Никогда бы не подумал, что они так споются.
– Почему? – удивляюсь. – Она очень разумная женщина в отличие от этих дур из клуба.
– Обычно женщины настолько разного возраста не понимают друг друга, – объясняет он. Я никак не реагирую, и он обращается к духовнику: – А у вас тут что новенького?
– Да вот, Старейшина Унгуц ногу сломал.
– А что ж ты молчишь-то, зараза?! – взвиваюсь я. – Где он?
– Да в Доме Старейшин. Его-то дом рухнул вчера ночью.
– Что?! – подскакивает Азамат. – Как рухнул?!
– Да так, – пожимает плечами духовник. – У него дом ведь древний совсем был. А старику ремонтировать тяжело. Вчера тут дождь был, вот крыша и просела. Удивительно, как зиму продержалась.
Я стремительно одеваюсь, подхватываю из прихожей чемодан-аптечку и запрыгиваю в машину.
Старейшина сломал не просто ногу, а чёртову шейку проклятого бедра, язви её в душу. Лежит он в подсобной комнате, делает вид, что все в порядке. Парниша-духовник отчитывается, что дважды приносил еду.
– Что ж вы так неаккуратно, – причитаю я, наводя сканер на повреждённую кость. Перелом внекапсульный, надо штифт ставить, а потом нашему деду лежать и лежать, а тут и матрац нужен особый, и уход… – На три дня нельзя уехать! Больно?
– Ну так… – неопределённо отвечает он.
Ещё ведь хорохориться будет! Ну н-на тебе обезболивающего.
– А где целитель? – спрашиваю у подошедшего духовника.
– Занят.
– Что значит занят, если тут у человека травма?!
– Не кричи, Лиза, – просит Унгуц. – Ему звонили, он там жену чью-то лечит от заразной хвори. А у меня незаразное, я и подождать могу.
Ну да, давайте погеройствуем. И ведь главное, больницы-то нет. Есть дом целителя с комнатой для больных. И все. Ну ладно же…
Я решительными ломающими жестами раскладываю носилки и выхожу на крыльцо, у которого тусуется толпа любопытных.
– Мне нужна пара красивых мужиков, – объявляю.
Нужны-то мне, конечно, сильные, но сильные они тут все, а вот на красивых обязательно откликнутся. И правда, ко мне уже бегут пятеро. Выбираю двоих, что покрупнее, и с их помощью транспортирую дедулю в машину и располагаю поудобней. Дома уже Азамат с Алтонгирелом вносят его на верхний этаж во вторую спальню.