С миссией в ад - стр. 16
Озадаченно почесывая гриву, Бильдунг вышел со двора. Спустя пару минут вернулся.
– Джузеппе, – позвал он,– ты когда станешь надевать Ноланцу намордник?
– Дождусь тебя.
– Вот хорошо. Дождись! – сказал и вприпрыжку выбежал вон.
Подозвав капрала, Джузеппе, тяжело глядя ему в глаза, вполголоса распорядился:
– Колеса достать хоть из-под земли. Думаю, часа хватит поставить телегу на ход…
– Хватит, синьор! – гаркнул капрал, ринувшись выполнять отданный без рукосуйства приказ.
– Стой, капрал! – не повышая голоса, остановил его Кордини. – Ты смотри у меня. Не справишься – будешь иметь дело со мной… И еще вот что. Бочонок с горючим маслом подкатите вон к той стене… Все понял?!.. Командуй!
Оставив кондотьеров, Джузеппе направился к сторожевому помещению, где оставил, принесенную им из дома сумку. Она сейчас ему понадобится. В нее, украдкой от жены, он запихал две непочатые банки с темно коричневой, густой жидкостью. Супруга частенько покупала ее у аптекаря, посоветовавшего мазать этой тягучей массой ноющие ревматизмом суставы хозяина. На удивление Джузеппе странное снадобье помогало ему. Называлось оно нафитью(3). Его привозили издалека. И стоило
____________
Нафить – доставляемый всему миру из Азербайджана, лечебная нефть ,нафталан.
оно кучу денег. Имело оно и другое любопытное свойство…
Однажды, он по ошибке вместо горючего масла дал соседу нафити, чтобы разжечь печку. А тот не посмотрев все содержимое выплеснул на дрова. Поленья вспыхнули мгновенно, зато поднялся такой чад, такой повалил дым, что всем показалось: начался пожар. Злополучная нафить закоптила весь дом.
Джузеппе вспомнил о той истории, когда пообещал нотарию что-нибудь придумать и помочь. Нафить, сообразил он, напустит столько дыма, что Доменико воспользуется этим.
Отомкнув затычку, Джузеппе выплеснул из бочонка немного чистого горючего масла, а вместо него влил всю имеющуюся у него нафить.
Час спустя, улыбаясь до ушей, капрал докладывал:
– С телегой все в порядке. Как новенькая.
Осмотрев ее, Джузеппе заставил кондотьеров прокатиться на ней. И остался доволен работой.
Светало. Шел седьмой час утра. Бильдунг все не появлялся. «Теперь забот у него по горло», – подумал дознаватель.
Тюремный двор заполняли все новые и новые люди, назначенные в сопровождение повозки с приговоренным. Среди них расхаживал и Паскуале. И тут Джузеппе осенило.
– Как вовремя ты пришел, – подозвав его к себе с неподдельной радостью воскликнул Кордини. – Аббат приказал этот бочонок поручить доверенному человеку. Его надо доставить на площадь.
– Всегда к вашим услугам, синьор Кордини, – польщенный дружеским расположением грозного дознавателя, откликнулся он.
– Прекрасно! Бери кого хочешь и действуй!
Бильдунга все не было да не было. На это, в сущности, Джузеппе и рассчитывал. Положив руку на плечо капрала и крепко сдавив его, дознаватель тихо и жестко сказал:
– Когда придет Жгучий брюнет, скажешь: я только-только пошел к Ноланцу. Когда бы ни пришел – только-только. Понял?!
– Понял, синьор.
Одобрительно кивнув, Джузеппе направился в камеру смертника. Ему позарез нужны были несколько минут побыть наедине с Джорди. Переброситься парой фраз, кое-что передать, попрощаться. При Бильдунге это, разумеется, не удастся. Он до последнего не спустит глаз ни с него, ни с Ноланца. Не отлучится даже по нужде.