С другой точки ощущения - стр. 7
«Ага! – ответила бы ему я. – Сам на прошлой неделе тройку схлопотал! Нечего тут подмигивать!»
Встав у доски, я сделала глубокий вдох, будто бы готовилась разразиться тирадой. Пулеметным образом выпустить все, что помнила, и убежать за парту, так сказать, в укрытие. И если бы Верочка была аккуратнее; если бы я была в узких брюках, а не в юбке; если бы между рядами оказалось чуть больше места… меня бы все равно ничего не спасло. Случилось бы позже.
Наверное, Вера стала моим подарком. Ведь мог попасться кто угодно! Мальчишка-сирота из шестого «Б», пробегавший мимо на большой переменке; женщина в столовой, стоявшая на раздаче; одноклассник-задира, которому вроде бы как все можно; или даже директор школы. В итоге-то они мне все попались, но потом. Уже после Веры. Так что – да, она была моим подарком и тренировкой перед другими, кто встречался на моем пути.
Вера развернулась, чтобы уйти на свое место. Ее правый кулак моментально впутался в мою черную юбку. Я резко потянулась руками к месту катастрофы, чтобы опустить ткань и прикрыть свои оголившиеся коленки от чужих взглядов. Кто-то даже присвистнул. И это последнее, что я услышала перед погружением. Мои и Верины ладони соприкоснулись, я сразу же метнула взгляд своих карих глаза на нее. И мы растворились. Как оказалось, это я растворилась – в ее сознании.
Моя одноклассница сидела в коридоре на жестком одиноком стуле. В ее зеленых глазах отражалась бегущая секундная стрелка часов, висевших на желтой стене напротив. Здесь никого не было, кроме нас. Хотя отдаленно я слышала гул, кто-то кричал и плакал, кто-то раздавал команды за стенами. Или мы были призраками здесь и никого не могли увидеть. Я боялась пошевелиться, не в силах осознать, что же произошло на самом деле. Только что я стояла у доски, и вот вам, пожалуйста, теперь находилась в каком-то коридоре. Незнакомом, мрачном, тянущимся из ниоткуда в никуда. Длинном и мерзком, как змея.
«Прав был папа, нужно почаще выходить между уроками на свежий воздух», – пыталась здраво размышлять я.
Я часто жмурилась, закрывала и открывала глаза, нетерпеливо терла их руками, желая смахнуть галлюцинацию, убрать пугающую картинку, представшую передо мной. Она же, напротив, становилась только ярче, приобретала откуда-то взявшиеся детали. Например, рядом со стулом, на котором сидела Вера, появилась ржавая кушетка, а на потолке обнаружились продолговатые люстры с тусклым светом. Под ногами я разглядела старый грязный кафель, выложенный наискосок большими ромбами, как в…
– Вера, что случилось? Мы в больнице? – подала голос я.
– Да, – коротко ответила одноклассница.
На нее было невыносимо смотреть. Глаза казались стеклянными, Вера только и делала, что поглядывала на часы и отсчитывала время. Она неподвижно сидела на стуле, сгорбившись, скрючившись, поджав ноги к груди, точно от холода. Я почувствовала мерзкий сквозняк, он и был переносчиком тех безликих голосов. Они проходились по коридору до нас и обратно, поглощая своими воплями все пространство, какое было отведено нам с Верой.
Я сделала шаг. В голове пронеслись мысли о смерти. Но с чего бы вдруг? Я всего лишь собиралась ответить домашнее задание по литературе, неужели от этого можно умереть?
«Конечно, по статистике каждая пятая школьница умирает, декламируя стихи Фета. Не зря же его творчество – олицетворение красоты. Ради этого можно и жизнь отдать».