Рыжая 5. Пропавшее Рождество - стр. 4
– Я понял вас, мадемуазель. Повторите еще раз – как выглядел ваш знакомый?
– Высокий. – Она прикрыла глаза. – Я так полагаю, что высокий. В серо-синем комбинезоне.
– Блондин или брюнет?
– Что?
– Какой у него цвет волос?
И снова бросило в жар. Мужчина был в лыжной шапочке.
– Я… Понимаете… Не помню. К сожалению.
Темные глаза француза стали глубокими, как мерцающее звездное небо. В них читался неподдельный интерес. Он дотронулся до бледной руки и слегка сжал:
– Как я вас понимаю! Меня тоже страсть иногда делает совершенно слепым. Я постараюсь вам помочь. Буду примечать все серо-синие костюмы. Хотя повторяю – в этом сезоне эти цвета популярны.
– Значит шансов практически нет? – Сквозь неподдельное смущение прозвучало не менее искреннее разочарование.
Бармен отчего-то насторожился. Еще чего доброго заподозрит ее в желании навязаться одному из гостей. Даша поспешила рассеять подозрения:
– Не переживайте, это я так. Просто сейчас не в форме и, конечно, было бы легче общаться со старыми знакомыми, а не искать новых. Понимаете?
Жан-Жак понимал и это. Не зря за этим отелем слыла слава отличного места для знакомств.
– Я постараюсь вам помочь, – он выразительно подмигнул. – Попрошу своего брата Жана-Луи, он работает на подъемнике, чтобы взял на заметку всех подходящих джентльменов. В крайнем случае я вас просто познакомлю с ним – брат на это Рождество свободен. Выпьете еще один бокальчик?
Даже если бы французы обладали всеми пороками мира, то и тогда бы их перевесило лишь одно качество – истинный француз никогда не замечал недостатков дамы, какой бы невзрачной она ни была. Или, может, действительно, полагали, что у женщин не бывает недостатков?
Даша благодарно улыбнулась и кивнула. Если брат хотя бы наполовину обладает его достоинствами, то она не зря сюда приехала.
После нескольких глотков глинтвейна ей стало намного лучше, даже дышалось легче.
– А скажите, Жан-Жак, а нет ли во Франции какого-нибудь чудодейственного лекарства от простуды? Чтобы за одну ночь и как рукой сняло.
Договорить ей не удалось, молодой бармен растянулся в лукавой улыбке.
– Разумеется, мадемуазель. Это – любовь.
– Ага. – Даша покраснела, насколько это позволяла ее и без того красная физиономия. – Но, откровенно говоря, я не очень уверена в том, что…
– О! Мадемуазель не знает французов. – Полные губы сложились красивым алым сердечком.
Даша принялась смущенно ерзать на высоком стуле. Разговор принимал пикантное направление, а она, по очевидным причинам, была к этому не совсем готова.
– А еще я видела девушку в ярко-желтом комбинезоне. Не встречали такую? – Исходя из предыдущего разговора, Даша почти не сомневалась, что симпатичный бармен не пропустил без внимания ни единой особы женского пола и, скорее всего, сразу назовет ее имя.
– Ярко-желтом? – Жан-Жак чуть поморщился, возможно, желтый не был его любимым цветом. – Даже не знаю… Сразу не могу припомнить.
– А может, она из другого отеля?
– Нет, это невозможно – спуск принадлежит гостинице, и здесь могут находиться только наши гости.
– А разве нельзя прийти покататься из другого места?
– Нет. На спуск можно попасть только через гостиницу. А здесь я и месье Беранжу, – он кивнул в сторону рецепции. – Этот никого не пропустит, даже президента республики.
– Понятно. – Даша отставила пустой стакана. – Значит это могли быть только свои…