Рыжая 5. Пропавшее Рождество - стр. 6
4
Оказавшись наконец за дверью, Даша с облегчением выдохнула. Что за чушь она сейчас несла? Единственным оправданием могло служить то, что никакого опыта общения с духовными особами у нее не было. А, ладно, пастор на то и пастор, чтобы прощать.
Она смотрела на зажатые в руке лекарства. Но не отравит ли он ее этим снадобьем? Вдруг данный слуга божий один из тех, кто верит, что в ближайшее время наступит конец света и теперь ходит и всех травит? Чтобы при апокалипсисе не мучились. Увидит грешное лицо и, хоп, ему в стакан цикуты.
Она покрутила пакетик с травками и даже посмотрела на свет. Черт его знает, чего он туда сунул. Однако, заметив свое отражение в зеркале, махнула рукой. Какая разница, умереть от яда или от одиночества?
Заварив чай, она выпила омерзительную на вкус жидкость, запила ее ложкой микстуры и, содрогаясь от отвращения, провалилась в сон.
Глава 2
Обнаженный по пояс танцор фламенко, гибкий как пантера, медленно выходил на коду. Слепящий луч света следовал за ним раздвигая темноту, и та отзывалась едва слышным трепетом гитарных струн.
Они пока еще существовали отдельно: человек и звук. Но вот музыка становится громче, четче, и чувственное тело танцора медленно, словно нехотя, начинает вливаться в рваный, пульсирующий ритм гитар. Густые вьющиеся волосы откинуты назад, полуприкрытые глаза еще скрывают чувства, но тело уже напряженно вибрирует, словно дернутая гитарная струна. Он плавно ведет рукой, перебирая пальцами воздух, будто проверяя пространство на готовность его принять, рывком изгибает спину и с кончиков напряженных пальцев срываются искры зарождающейся страсти. Черные остроносые ботинки каблуками дробят дощатый пол. Они стучат все громче и громче, звук становится нестерпимым, кажется, еще чуть-чуть, и они разорвут этот мир своим грохотом…
Хватая ртом воздух, Даша вскочила на кровати. Дверь содрогалась под ударами снаружи.
– Кто там? – беззвучно прошептала она пересохшими губами.
Те, кто были снаружи, ее очевидно не слышали. Грохот только усиливался. Молодая женщина попыталась встать на ноги и сделать хотя бы пару шагов, но от слабости ее швырнуло к стене. Ухватившись руками за косяк, она с трудом удержала равновесие. Постояв несколько секунд, она продолжила путь, придерживаясь за стену. Не меньше минуты ей понадобилось, чтобы добраться до входной двери и повернуть ключ. В ту же секунду дверь больно ударила ее по плечу и, застонав, она медленно сползла на пол.
В номер ворвались несколько человек.
– Что с вами, мадемуазель, вы живы? – Жан-Жак, последний из вошедших и единственный, кто заметил ее в темноте коридора, тут же опустился рядом, пытаясь помочь. – Слава богу, мы думали, что с вами что-то случилось, хотели уже ломать дверь.
– Что вам от меня надо? – еле слышно прошептала Даша, отталкивая его руку. – Который сейчас час?
– Половина двенадцатого.
– Утра или ночи?
– Ночи, разумеется.
– Ночи? Боже правый… Кто вам дал право меня будить?
– Простите, мадемуазель, но у нас не было другого выхода.
Даша ничего не понимала, она испытывала злость, досаду, жалость к себе, но больше всего ей хотелось закрыть глаза и продолжать спать.
– Какого еще выхода? О чем вы говорите?
– Вы не отвечали ни на телефонные звонки, ни на стук в дверь.
– Да неужели нельзя было подождать до утра?! – Пот катил по лицу градом. – Вы же знали, что я больна…