Рыжая 5. Пропавшее Рождество - стр. 34
К чувству голода постепенно примешивался страх: если полиция и впрямь вознамерилась назначить ее на роль главного подозреваемого, то плохи дела. Еще чуть-чуть и ее законопатят в Бастилию. Хотя ту, кажется, пару веков назад снесли.
В бессильной ярости Даша скрежетала зубами.
«Ну, инспектор, ну гад! Еще и помощницу свою подослал. Наверное, надеялся, что женщина женщину быстрее разговорит. Но не на ту напали, мы еще посмотрим, кто кого…
Опустив руку, она медленно покачала головой.
– Простите, но я ничего не могу больше вам рассказать. – В честных глазах цвета спелого ореха не было ничего кроме крайнего огорчения. – Все что я помню – это ярко-желтый комбинезон.
Мадемуазель Дени стоило немалых усилий оставаться невозмутимой.
– Может, все-таки попытаетесь?
– Нет, – Даша порывисто встала. – Расстояние было слишком большим, чтобы с уверенностью что-либо утверждать. Жаль, что вы зря приехали и потратили столько времени. Я ничем не смогу помочь. Извините.
– Но вы же хотели что-то рассказать! – продолжала настаивать девица. – Я видела по вашим глазам…
– Да, мне тоже сначала так показалось. Но как только я попыталась восстановить ту сцену, сразу же поняла, что на самом деле ничего не помню. Просто две фигуры на белом снегу и все.
– Одну минутку, – художница положила ей руку на запястье, предлагая вернуться на место: – Главное, не волнуйтесь, я помогу вам все вспомнить. Ведь это моя профессия.
Даша в этом и не сомневалась. Как и в том, что полиция, вместо того чтобы искать настоящего преступника, если тот конечно существует, ищет крайнего.
– Простите, но я все еще неважно себя чувствую. Мне надо прилечь.
С большой неохотой девица отпустила ее руку. Лицо при этом приняло весьма неприятное выражение.
– Не смею настаивать. Но когда мы сможем встретиться?
«В следующей жизни».
– Не знаю. Не хотела зря отвлекать вас от работы.
– Что вы, что вы! Это и есть моя работа. Я и мой шеф…
«Да провались ты пропадом вместе со своей работой и шефом!»
– Как только почувствую себя лучше, сразу же вам перезвоню, – твердо произнесла Даша.
– Так, значит, это будет не сегодня? – художница все еще надеялась ее удержать.
– Нет. Совершенно точно не сегодня. Как вы понимаете, до вечера я вряд ли успею выздороветь.
И, стараясь больше не давать повода к продолжению диалога, сделала прощальный жест:
– Всего хорошего!
3
Затаившись возле окна в холле на втором этаже, голодная и злая, Даша нетерпеливо дожидалась, пока полицейский автомобиль уберется с гостиничной стоянки. И хотя самым сокровенным желанием сейчас было отыскать инспектора Буже и дать ему хорошего пинка, она сочла разумным воздержаться от встречи с последним. Но каков негодяй: мало того что допрашивал ее еле живую, так теперь под шумок еще и посадить пытается.
Прошло не меньше пятнадцати минут, пока из-под козырька гостиницы не появилась художница на пару с инспектором. Даша опустила занавеску и чуть отодвинулась от окна, хотя они все равно видеть ее не могли.
Интересно, что они так долго делали? Еще кого-нибудь допрашивали или пытались найти предлог заполучить ее обратно?
Сев в машину, полицейские продолжали что-то энергично обсуждать. Даша испугалась, что те сейчас передумают уезжать и вернутся, но мигнул поворотник, и белый «Рено» наконец тронулся с места. Молодая женщина мрачно смотрела им в след. Сто против одного – полиция еще вернется. Вопрос, с чем…