Рыжая 5. Пропавшее Рождество - стр. 14

2

– Доброе утро, Жан-Жак!

Подозревая, что полиция нагрянет с утра пораньше, Даша решила не засиживаться в номере, успеть позавтракать, а заодно разжиться местными сплетнями. Все-таки интересно, кем была погибшая Бредли. Веселый общительный бармен подходил на роль информатора, как никто другой.

– Доброе утро, мадемуазель! Прекрасно выглядите. Как ваше здоровье?

– С каждой минутой все лучше. – Даша забралась на высокий барный табурет. – Думаю, благодаря отварам нашего пастора. Знаете, если бы у него не была столь чудовищная фамилия – непременно зашла бы его отблагодарить.

Бармен перегнулся через стойку:

– Между собой мы зовем его месье Ха-ха, – понизив голос, произнес он..

Даша невольно фыркнула.

– Месье Ха-ха? Не слишком подходит к его постному виду. Это вы придумали?

– Ну что вы, – в черных глазах промелькнуло лукавство. – Хотя да, многие наши постояльцы обрели новое имя именно благодаря мне.

– Вы ужасный человек, – она шутливо погрозила пальцем.

– Это всего лишь для удобства. Надеюсь, мадемуазель, меня не выдаст?

– Если пообещаете не давать мне кличку.

– А-ха-ха! Таким прекрасным дамам – никогда. Не желаете бокал глинтвейна?

Даша обернулась в сторону ресторана, где большинство отдыхающих только готовились приступить к завтраку.

– А не рано?

– Исключительно в лечебных целях.

– Ну, если в лечебных… Тогда не откажусь.

В воздухе запахло теплым вином и гвоздикой

– Как жаль, что вы не были на рождественском вечере. Обед удался на славу. – Француз ловко орудовал на своей крошечной кухне. – Впрочем, я приберег пол-дюжины устриц и буду рад вам их подать с бокалом игристого. Что вы на это скажете?

На «это» Даша ощутила нехорошее тепло в желудке: она слишком долго страдала насморком, чтобы думать о моллюсках. Все напоминающее соответствующую консистенцию вызывало тошноту.

– Устрицы? Как мило, – фраза прозвучала с беззастенчивой фальшью. – Но, может, как-нибудь в другой раз? Не хотелось бы отвлекать вас от работы.

– Я как раз хотел предложить поужинать после работы. Осталась чудная кровяная колбаса и улитки. Вы обязательно должны попробовать.

– Да боже упаси, – пробормотала Даша по-русски, поспешно делая большой глоток горячего вина. После чего добавила по-английски: – Обязательно попробую. Как только вернется аппетит. Кстати, есть какие-нибудь новости относительно вчерашнего происшествия?

– Слава богу, нет. – Красивое лицо омрачила легкая тень. – Если не считать того, что кое-кто из гостей собирается покинуть гостиницу.

– Не может быть, – без особого удивления заметила Даша. – Какие, однако, существуют впечатлительные особы. Наверняка женщины?

– Хуже.

– Хуже?

«Интересно, кто это у французов хуже женщины?»

– Преподобный отец. Наверное, он вчера все слышал и рано утром попросил его рассчитать. Плохая слава для отеля, если духовная особа его покидает на Рождество.

Тут бармен неожиданно умолк, глядя поверх ее головы. Даша автоматически обернулась и увидела пастора, выходящего из лифта. Финн на секунду замешкался, но, заметив устремленные на него взгляды, направился в их сторону. Даша быстро задвинула стакан с вином за табличку с ценами.

«Принесла нелегкая».

– Доброе утро, – поздоровалась она, стараясь дышать в сторону.

– Доброе утро, дочь, моя. – Финн церемонно поклонился. – Как вы себя чувствуете?