Рыцарь умер дважды - стр. 49
– Так, ― командует эТамаленькая особа. ― А ну хватит. Ты жрица или кто?..
– Жрица… ― доносится из-за ладоней.
– Тогда у меня отличный план. ― Цьяши деловито хмыкает. ― Не очень безопасный, но безопаснее, чем тащить ее сейчас к Омуту. Там кишат экиланы, наверняка.
– Я же сказала, что хочу вернуться, ― встреваю было, но меня нетерпеливо обрывают.
– Да никто тебя не держит, не льсти себе, неумеха! Отправим домой, но позже, ты ведь хочешь выжить? Рано или поздно лазутчики вернутся в Форт. Или…
– Или? ― вскидывается Кьори. Судя по настороженному блеску глаз, она увидела в словах упущенное мной двойное дно.
– Или, ― Цьяши поднимает палец, ― твой замурованный дружок сначала подскажет нам, как развенчать легенду об Исчезающем Рыцаре без массовых самоубийств и дезертирств. Он же умнее всех живых вместе взятых. И он наверняка уже почувствовал, что случилось.
– Думаешь, знает? ― Кьори начинает нервно заламывать пальцы.
– Он всегда все знает, ты сама говорила. И ему не понравится, если ты не придешь обсудить такие новости.
Может, он действительно ждет тебя и девчонку?..
– Но он меня не звал…
– Или ты, трясясь как напуганная мышь, не услышала? Ты же размазня и растяпа, такая же, как… ― Цьяши в который раз машет рукой на меня, ― эта.
Я не улавливаю сути разговора, но одно понимаю безошибочно: Цьяши намеренно выводит Кьори, чтобы приободрить. Забавная знакомая тактика, Джейн тоже часто поддразнивала меня, заставляя воспрянуть духом. Это получалось. Получается и с Кьори: она, расправив плечи и проглотив оскорбления, оживляется.
– Что ж, это здраво. К тому же если вдруг Вайю следит за нами, а он может следить… лучше хотя бы сделать вид, что мы идем в Змеиную лощину. А там…
– Не надо делать вид! ― Цьяши хлопает ее по плечу. ― Идем по-настоящему, благо, дорога наверняка свободна, если Злое Сердце не спятил совсем! Поболтаем…
– Цьяши. ― Кьори щурится, разворачиваясь к ней. ― Напоминаю, что это не «мой замурованный дружок», а наша святыня. К нему не ходят «поболтать». И что-то мне подсказывает, что ты просто хочешь посмотреть на Саркофаг, а вовсе не решить наши проблемы. Так вот, это…
– Что ты, я хочу решить проблемы, ― невозмутимо возражает Цьяши. ― Но и на Саркофаг глянуть ― тоже! Ты не водила меня туда ни разу с моего приезда, а ведь обещала! Должна же я знать, чьим священным именем, кроме имени этой Жанны, мы…
– Цьяши, ― тихо перебивает Кьори. ― Хватит. Эмме эти подробности не нужны, они ее только напугают.
– Меня уже вряд ли что-то напугает, ― рискую возразить я и получаю насмешливый вопрос:
– Да? Много у вас живых мертвецов? Разлагающихся, обмотанных бинтами…
– Цьяши! ― Кьори, которую недавно обозвали размазней, рычит. ― Остановись сейчас же. Не порочь его святое имя, не зли меня, или я… я… я…
– Ты что? ― фыркает Гибкая Лоза. Глаза Кьори сердито блестят, и она выпаливает:
– Или я тебя не возьму! Велю стражам на выходе тебя задержать. Отправлю на кухню.
– Да кто ты такая! ― Цьяши морщит нос и бубнит: ― Мисс жрица! Важная такая стала…
Кьори больше не обращает на нее внимания, разворачивается ко мне и неуверенно берет за руку. Я не сопротивляюсь, касание скорее успокаивает, даже удивительно, как Чуткое Сердце так действует на людей. Подбирая слова, она начинает:
– Послушай, Эмма. Жанна очень любила тебя, и я сделаю все, чтобы тебе не причинили вреда, пока ты здесь. Но ты тоже должна понять,