Рядовое время: Недели XIII – XXIII - стр. 46

Папа Иоанн Павел II, рассуждая о мудрости, призывал к испытанию совести, к трезвой оценке своего образа действий. Слова Папы помогут нам совершить испытание совести сегодня, во время этого размышления: На самом ли деле я мудр? Проявляю ли я в своей жизни ответственность и последовательность? Подлинно ли служат добру те инициативы, реализацией которых я занят? Служат ли они Спасению, к которому нас призывают Христос и Церковь?[242] Устремлен ли я к высшей цели, к которой нас призывает Господь, – к святости? Иду ли я к этой цели кратчайшим путем? Стремлюсь ли я освободиться от всего, что может замедлить мое движение? Спрашиваю ли я советов, столь нужных для блага моей души? Умею ли я признавать свои ошибки?

17.3 Немногого однако стоит та мудрость, которая под предлогом анализа сложных обстоятельств избегает ответственных шагов, уклоняется от действительного решения проблем. Такая мудрость – не более, чем прикрытие трусости. Нельзя назвать мудрым и человека, руководствующегося в своем апостольском свидетельстве людскими мнениями, ожидающего “лучших времен”, упускающего, быть может, уникальные возможности. Эту лже-добродетель апостол Павел назвал однажды помышлениями плотскими[243]. Такого рода мудрость прежде, чем посвятить себя служению Богу, пускается в длинные и запутанные рассуждения; она склонна задумываться об отдаленных последствиях, упуская из виду настоящее; она постоянно ищет повод, чтобы принять лишь половинчатое решение или не принять никакого.

Не надо смешивать благоразумия ни с робостью или страхом, ни с двуличностью или фальшью[244]. Благоразумие не имеет ничего общего с отказом от совершенного посвящения себя делу Божьему. Оно не имеет ничего общего и с поиском беспринципных соглашений или с попыткой оправдать собственную небрежность. Апостолы так не поступали. Несмотря на все свои слабости и опасения, они стремились распространять учение Иисуса Христа максимально эффективным образом, хотя это и приводило порой к неприятностям, ввергало во многие испытания, а заканчивалось мученичеством.

Подражать Иисусу, предоставить Ему главное место в нашей жизни – это значит совершать большие и малые “безумства”, без которых нет настоящей любви. Если Господь требует от нас большего, – а Он требует этого постоянно, – мы не можем позволить себе следовать внушениям ложной мудрости, мудрости мира сего. Мы не можем подчиниться суждениям людей, которые, не будучи призваны, смотрят на вещи исключительно по-человечески, а порой даже “не по-человечески”, поскольку ограничивают себя одной лишь земной, низменной перспективой. До сих пор ни один мудрый по плоти человек не отдал себя Богу, не предпринял по-настоящему серьезных усилий в духовной сфере. Всегда найдутся причины и соображения, чтобы сказать “нет”, чтобы отказать, чтобы – в ожидании “лучших времен” – затянуть свое решение.

Иисуса тоже считали безумным[245]. Между тем, Ему хватило бы и минимума осторожности, чтобы избежать смерти. Хватило бы нескольких “формул приличия”, чтобы сгладить радикализм Своих взглядов и прийти к соглашению с фарисеями, чтобы иначе изложить Свое учение о Евхаристии в Капернаумской синагоге, в связи с чем многие Его оставили, чтобы добиться Своего освобождения на суде у Пилата… Во всех этих случаях хватило бы и пары “мудрых слов”, а ведь Иисус был Мудростью Предвечной! Все дело в том, что Он не был мудр мудростью мира сего, хотя и был мудрее змиев, людей, всех Своих друзей и близких. Его мудрость – иного рода. Эту мудрость должны стяжать и мы, пусть даже люди – по примеру Иисуса – назовут нас безумцами и глупцами. Мудрость, данная свыше, указывает нам кратчайший путь ко Христу в сопровождении друзей, родственников, сослуживцев… Она не оставляет нас ни на минуту.