Русский офицерский корпус в годы Гражданской войны. Противостояние командных кадров. 1917–1922 гг. - стр. 18

. Нарастали тревожные ощущения близкого краха страны и охваченной разложением армии. Тревога сменялась возмущением, а возмущение служило стимулом для решительных действий, к которым боевое офицерство склонно по природе своей деятельности. Все больше сторонников находила идея военной диктатуры как единственного выхода из критической для страны ситуации.

Наиболее популярным военным деятелем середины 1917 г. был Верховный главнокомандующий генерал Л.Г. Корнилов – храбрый и талантливый офицер, но плохой политик. Именно Корнилов воспринимался всеми политическими деятелями того времени как лидер правых. После июльского выступления большевиков в Петрограде маятник качнулся в противоположную сторону – была предпринята попытка правого переворота. До сих пор остаются неизвестными скрытые пружины выступления Корнилова против Временного правительства в конце августа 1917 г. Многое в тех событиях выглядит неоднозначно – и роль А.Ф. Керенского, так или иначе причастного к этому выступлению, и роль гражданских деятелей правого направления, и роль офицерства в Ставке и Петрограде, а также степень осведомленности самого Корнилова о планах его окружения.

Как бы то ни было, выступление Корнилова как попытка спасти страну от надвигавшейся анархии провалилось. После этого временный реванш взял Керенский, арестовавший корниловцев и заменивший военное руководство. Но разложение и развал русской армии лишь прогрессировали, положение офицерства ухудшилось, противоречия в его среде усугублялись, прогрессировала и апатия. Страхи Советов депутатов и левых партий в отношении угрозы контрреволюции в какой-то степени оправдывались, в армии начало возрастать влияние большевиков. В сложившихся условиях Временное правительство оказалось дискредитировано, вызывая ненависть со всех сторон. Хаос в стране нарастал. В результате захват власти большевиками в Петрограде в октябре 1917 г. прошел практически беспрепятственно.

Тем не менее лишь у единичных представителей военной элиты к осени 1917 г. сложилось убеждение в том, что необходим выход страны из войны. Поэтому большевистский Декрет о мире, последовавшие перемирие и мирные переговоры были восприняты представителями военной элиты не как вынужденная необходимость, а как исполнение новой властью распоряжений германского Генштаба. Своим долгом многие государственно мыслящие люди посчитали борьбу с большевиками, воспринимавшимися как германские агенты, узурпаторы власти и разрушители страны. Неизбежным стало возникновение очагов сопротивления новой власти в крупных городах и в казачьих областях. Одним из центров притяжения антибольшевистски настроенных офицеров стала Донская область.

Последующие события привели к невиданному прежде расколу русского общества. Вторая русская Смута в полной мере продемонстрировала отсутствие какого-либо корпоративного единства офицеров старой русской армии. Обусловлено это было в том числе и разнородностью офицерства. Русский офицерский корпус подошел к Гражданской войне как крайне неравноценная группа командиров в отношении квалификации и имеющегося опыта. Основную его массу составляли слабо подготовленные и часто не имевшие боевого и служебного опыта, а также должной служебной мотивации офицеры военного времени. Наиболее ценной частью офицерства для строительства армий Гражданской войны являлись кадровые офицеры, а также технические специалисты с дефицитной квалификацией – генштабисты, артиллеристы, инженеры, летчики, а также те офицеры военного времени, которые приобрели боевой опыт. В условиях кадрового дефицита квалифицированных офицеров в Гражданскую войну возрастала роль унтер-офицерского состава.