Русские байки. Вокруг света на Harley-Davidson - стр. 19
Макс же просто вкусно поужинал и уже начал было засыпать, когда к нему пришло стихотворение:
Темперамент у попутчиков разный.
Кто-то слушает «Белую гвардию», Кто-то – «Неприкасаемых».
Кто-то смакует «Бургундское» с тостом поэтов. Кто-то вмазал по «Балтике», угол пометив.
Кто-то – в Америку первым классом.
Кто-то – в соседний двор, бутылки сдать асом.
Кто-то – с очередной донной неспешно в бутик. Кто-то с рваным гондоном сердца в 30 – старик.
Кто-то забукировал очередной ресторан.
Кто-то, получку потратив за день, идет в толпу на таран.
Кто-то мчит на Рублевку, слепя синим сверкающим. Кто-то хоронит любимую, не найдя денег врачующим.
Кто-то давно зачерствел, одевшись в гламурный грим. Кто-то остался светлым, пройдя ментовской экстрим.
Кто-то меряет жизнь по крутости аксельбантов. Кто-то давно забил на ценность дешевых понтов.
Странно, что дол…бы рассказывают, как жить.
Слушая «Белую гвардию», хочется неприкасаемым быть.
27 октября
…Из Милана решено было двинуть на север, в Баден-Баден. Из-за Хармса само это название звучит как анекдот. «Тургенев испугался и уехал в Баден-Баден». И чем плохо? Провести денек на водах после 13 суток тяжелой и холодной дороги и бурных возлияний казалось делом весьма своевременным и уместным. Да и просто поглядеть, как современные люди выглядят в таком суперлитературном месте, образ которого от начала и до конца построен на ассоциациях XIX века. Макс всегда чувствовал себя в Баден-Бадене очень уютно, по-свойски, а Рощину было любопытно: староевропейская культурная хрестоматия после миланского рок-н-ролла.
Дорога вела через Альпы. Сумасшедшие, но открыточные пейзажи, швейцарские кукольные городки и деревеньки, такая обустроенная и сытая идиллия. Нос щекотал почти кристально чистый горный воздух, и, разумеется, было совсем не жарко. Но к холоду все привыкли и воспринимали его уже как неизбежный атрибут дороги. Ехали не спеша, в Швейцарии пообедали, опять же снимали кино, и последние полторы сотни километров добирались уже после заката. Вот тут-то парни совершенно окоченели, и когда попали в отель, вода в душе показалась им горячей, как кипяток. Единственным спасением на пути были туннели. Летишь себе километров десять в черной норе под землей, и тепло. Володя даже пропел осанну европейской инженерной мысли. Сама идея, что пришлось бы карабкаться по серпантину по этим горам, вгоняла в дрожь.
28 октября
Баден-Баден, особенно в ясную солнечную погоду, успокаивает нервы и отвлекает от забот. Для этого, собственно, он и существует на земле.
Местные бани на термальных источниках основали еще римляне. С языческих времен началась и традиция не разделять по разным отсекам мужчин и женщин. И правильно, зачем, все же люди. Женщины бывают разные, красивые, некрасивые и просто существа другого пола. На курорте обычно последних больше всего. И все-таки Макс и Володя возблагодарили судьбу, что попали сюда после Милана, а не после месяца беспрерывной езды. Смешная получилась бы картинка.
Но и так вышло забавно. Какая-то берлинская дама, видимо, оживив в памяти рассказы старших подруг о веселом лете 45-го года, так-таки оставила Рощину телефон, чтобы он непременно посетил ее, когда будет осматривать Рейхстаг. Рощин сказал, что пока штурмовать Берлин не собирается, но при случае обязательно навестит. Целый день Макс и Володя мылись и грелись, грелись и мылись в самой знаменитой бане города, время от времени вспоминая Суворова: «После бани рубаху продай, а сто грамм выпей». Ста граммами дело, разумеется, не обошлось, но в ресторане «Родина» они отлично поговорили за жизнь. Жизнь получалась самой что ни на есть привлекательной.