Руда - стр. 37

– Ты на той горе и был, Егорушка?

– Ага, обмерять посылали. Да чего там и обмерять: без дна руды, во сто лет не извести!

Егор вскочил с лавки, повертел в руках самодельный кузовок – бросил, попробовал вынуть расшатавшийся кирпич в углу печки – оставил, взялся за шапку – и положил опять на место.

– Мама, знаешь что?.. Не могу я больше на демидовском заводе с Ярцовым служить. Хочу рудознатцем стать.

Маремьяна серьезно ответила:

– Что ж, Егорушка, доброе дело. Только не скоро это делается.

– Я стану руды искать, – говорил Егор, не слушая матери. – Такую же гору найду, как Чумпин. Еще много диких мест осталось. Как мы на ту гору поднялись да поглядели… – ух!

– Трудно тебе придется, Егорушка, – продолжала свое Маремьяна. – Не легкое дело выбрал себе, сынок.

– Сегодня снесу прошение в Контору горных дел. Чтоб отпустили в рудоискатели. Сергей Иваныч не держит, наложил резолюцию. Если и контора отпустит, пойду я к Андрею Дробинину на Осокина завод. Возьмет Андрей в выучку – ладно. Не возьмет – еще кого-нибудь стану просить. У Демидовых в Тагиле рудоискатель был, «Козьи Ножки» звать его, он теперь на Алтае. Вот искатель! Да к демидовским не сунешься. Ну, сам буду учиться. Очень нужны казне руды. Я написал, что уж немножко умею искать и камни узнавать. Как, мама, полагаешь, отпустят?

– Отпустят, отпустят, – Маремьяна вздохнула.

– А ты сама как? Советуешь?

– Дай тебе Создатель, Егорушка!.. Коли уж так загорелось, разве можно держать! Я только про то, чтоб начальство-то не гневалось.

– Мама, мне в контору пора. Скоро вернусь.

– Ночевать останешься?

– Да.

В Конторе горных дел Егор отдал свое прошение подканцеляристу, что ведет «Журнал входящих бумаг». Старик-подканцелярист подложил прошение вниз пухлой пачки бумаг – в очередь.

Егору не хотелось уходить. Подтолкнуть бы как-нибудь бумажку, чтоб скорей шла. Еще затеряют тут, вон сколько бумаг! Примерился взглядом к подканцеляристу: будет ли разговаривать?

– Что нового, господин… господин. – Егор не знал, как обратиться.

Старик поднял глаза от книги на Егора. Пожевал губами, оглядел с подозрением. Нет, придраться не к чему: стоит почтительно и смотрит так же.

– Новое?.. Новости каждый день бывают. Кому какие нужны… тьфу, тьфу! Вот буквы упразднили – новость. Ижицу, кси и зело. Переучивайся на старости лет.

Говорил ворчливо, а в промежутках между словами всё поплевывал губами чуть слышно: тьфу, тьфу! И оттого казалось, что старик всем на свете недоволен.

– Рудоискатели нужны ли? Отпускают ли служилых людей на поиски? Вот о чем любопытствую, господин… советник, – лисьим хвостом вильнул Егор.

Лесть не помогла. Подканцелярист с новым подозрением взглянул на Егора. Тут кто-то подошел с прошением, подканцелярист вырвал бумагу и сердито сунул под пачку:

– Иди, иди! Спроси на «Исходящем журнале», тьфу, тьфу, тьфу… коли скажут.

У крыльца Главного заводов управления Егор увидел на телеге шайтанского целовальника.[17] Спросил:

– Когда едешь в Шайтанку? Не подвезешь ли меня?

– Сегодня, часов в пять, – сказал целовальник. – А подвезти – отчего не подвезти? На дороге пошаливают, к дому поздновато доберемся, вдвоем-то веселей будет.

– Мне в Мельковку сбегать надо. Если малость опоздаю, подожди на базаре, – попросил Егор.

– Ладно.

«Это ловко вышло с целовальником, – думал Егор, шагая по городу. – Завтра бы пешком пришлось сорок верст отмахать». Вспомнил, что обещал матери остаться ночевать, – защемило что-то. «Ну, она рада будет тоже, что мне не пешком».