Розыгрыш или реальность? - стр. 77

Его рука на талии напряглась, ещё больше прижимая меня к своему боку. Вот это удивил! Нет, они, безусловно, внешне похожи, но такое подчёркнуто официальное общение — без капельки тепла и участия, просто не давали шанса поверить, что сейчас разговаривают отец и сын.

— Удивлён, — сказал отец, хотя в интонации не отражалось этого самого удивления. — У вас не было объединения, а ты потакаешь её капризам, отступая от правил. Объяснись, почему из-за твоей вея ты во второй раз должен защищать свою честь и репутацию? Неужели нельзя избежать подобных ситуаций? Пусть находится в твоей каюте под надзором или тебя, или ар Айдара.

Этот разговор обо мне, как будто бы меня здесь нет, выбешивал. И я не смолчала.

— Херон, передай, пожалуйста, — применила манеру обращения через третье лицо у старейшины, и применила в отношении него же, — своему отцу, что я умею разговаривать, и если он хочет узнать, что произошло на самом деле, то пусть задаёт вопросы мне, а не тебе. Ведь ты тогда был на службе, — глядя в чёрные глаза своего берсайца, я видела в глубине обеспокоенность. — Сидеть под надзором может пленник, — продолжала свою мысль. — Хочу сразу выяснить: я в плену у вас с командором или как?

— Херон, твоя вея своевольна и это не лучшая черта для жены. Она должна быть тихой, покорной, незаметной, — всё также игнорируя прямое общение со мной, продолжил отец.

— Прекрасно. Если вы, старейшина ар Сайк, — обратилась напрямую, — считаете, что я недостойна стать женой Вашего сына, то должна вас огорчить — другой у него не будет. Вам придётся принять меня такой, какая я есть. Земной женщиной. Я — не берсайка. Мой мужчина, — подчеркнула интонацией, — это вовремя понял, поэтому у него будет будущее и долгая счастливая жизнь рядом с тем, что подарит ему тепло, заботу и любовь, которых он не знал в вашем идеальном покорном обществе.

Моя речь была очень эмоциональна, и я проговорила те слова, что сами просились на язык. Я высказалась и наступила тишина.

— Карррина, — довольный рычащий тихий шёпот. Лицо старейшины на экране дрогнуло, уголков губ коснулась улыбка, почти незаметная, но она была!

— Я поздравляю тебя, сын. Твоя вея признала тебя Душой, дело осталось за малым. Буду рад принять вас в свой Род, вея Карина.

— Благодарю, старейшина… — такое быстрое признание меня изумило. Я была настроена на «холодную» войну.

— Отец, — перебил он меня. — Для тебя с этого дня я отец, Карина. Сильная, смелая вея.

Я кивнула, с неподдельным изумлением принимая его слова, и, смутившись, оглянулась на командора. Херон кивком подтвердил, что я всё правильно поняла.

Тем временем лицо старшего мужчины опять стало сосредоточенным, и он строго обратился к сыну:

— Херон, сейчас причины поединка неважны. Важен сам противник. Аноноркхад — лучший воин Эллении, потомок истинных Правящих. У него сейчас очень большое преимущество — он хладнокровен, в отличие от тебя. Ты сейчас находишься в состоянии обретения ВЕЯ. Ты не сможешь контролировать себя и победить его.

— Я не сказала бы, что он хладнокровен. Он был очень несдержан на язык: то смеялся, то оскорблял — не хуже крайона.  И не скажешь, что он наследник знатного рода, — встряла в разговор, чувствуя свою причастность к происходящему. Я не хотела, чтобы командор дрался на Поединке Чести. Уже зная, чем командор обязан этому крылатому, я боялась, что он пожертвует своей жизнью, вернув таким образом Долг жизни. — Отец, эрл ар Шал сказал, что после обретения и подтверждения брака мои мужья могут исполнить моё желание. Любое, какое бы я не придумала.