Рождество по-эльфийски. Напарники без цензуры - стр. 36

Говоря это, я уже доставала из кармана связной артефакт, холодный металл которого тут же отозвался на мой магический импульс и раскрылся, позволяя мне набрать номер нужного человека.

Я нажала дополнительно на маленький голубой кристалл и положила артефакт на землю перед собой. От металлического медальона в воздух взвился сноп голубых голографических искр, пока что просто туманных и ни на что не похожих.

Рошфор отозвался не сразу, а когда я, наконец, до него дозвонилась, то висящая в воздухе магическая голограмма артефакта тут же приняла форму головы очень недовольного Рошфора.

– Штольценберг, чтоб тебя! То до тебя несколько дней не докричишься, чтобы ты уже подошла подписать заявление на увольнение по собственному желанию, то вот ты чуть ли не в ночи сама объявляешься. Что за дела, Еления?

– Не торопитесь раскидываться заявлением на увольнение, ведь есть большая вероятность, что вы очень скоро передумаете, – усмехнулась я.

– Я не могу передумать, Штольценберг! На меня давят слишком серьезные люди!

Ой ли? Верилось слабо. Скорее уж, просто трясся за свою репутацию.

– Но я владею бомбической информацией, которую у меня оторвут с руками в любой редакции, – певучим голосочком произнесла я.

Рошфор устало провел ладонью по лицу, вид у моего вроде как бывшего начальника был усталый, осунувшийся.

– Еления, у меня был тяжёлый день, и я вообще не в состоянии сейчас с кем-то юлить, говори прямо, что ты там утаиваешь?

– Сейчас я моментально изменю ваше настроение в кардинально лучшую сторону, – пообещала я. – Знаете, где я нахожусь?

Я поведала Саймону о сегодняшнем взрывном (в прямом и переносном смысле того слова) вечере, и с каждым моим новым словом лицо главного редактора газеты «Ежедневные факты» вытягивалось всё больше, а глаза начинали гореть тем самым фанатичным огоньком, который загорается в глазах каждого репортера, столкнувшегося с ошеломительной новостью.

– Я была первой и пока что единственной свидетельницей сего происшествия, ну, не считая тех, кто прибыл к мистеру Брандту на помощь, – закончила я свой рассказ и помахала перед собой фотографией с полуразрушенным особняком. – Ну как вам новости, мистер Рошфор?

Судя по приоткрытому рту и светящимся восторгом глазам, Рошфор уже мысленно подсчитывал прибыль и купался в лучах славы после выхода статьи в свет. О том, что она произведет фурор, можно было не сомневаться.

– Это… Это же сокровище – прошелестел Саймон, и даже через магическую голограмму было видно, что руки его аж подрагивали от волнения. – Но как ты умудрилась достать такой материал?

– Умею оказываться в нужное время в нужном месте, – хмыкнула я, не собираясь рассказывать детали своей слежки. – Ну так что, мы с вами договоримся?

Рошфор тяжело вздохнул и покачал головой, взгляд его потух.

– Лунтьер Брандт мне голову оторвет, если я с тобой снова свяжусь…

– Да ну бросьте, он вам ее оторвет, если я что-то плохое напишу или освещу касательно нежелательных персон, а я просто освещаю важные события. Об этом в любом случае будут говорить, такое событие не получится скрыть от общественности. Вопрос в том, кто заговорит об этом первым. Вам решать.

Саймон нервно покусывал губы и молчал. Магическая голограмма плохо передавала малейшие нюансы мимики собеседника, но даже без нее было понятно, что главного редактора сейчас раздирают противоречивые желания, и он пытается договориться с совестью. Ну или какой там у него суррогат вместо нее имеется?