Рождество по-эльфийски. Напарники без цензуры - стр. 12

И главное – почему он меня спас? Мог бы легко и просто разделаться с нашумевшей репортершей в лице меня, причем не своими руками, а волей несчастного случая. Но он меня спас, да еще так быстро, будто не человек был вовсе… Не умеют люди так быстро передвигаться, уж я-то точно знаю. Так как сама, хм… была лишь отчасти человеком.

Тем временем, толпа около остановки голосила:

– Лекарей, надо вызвать лекарей!

– И инквизиторов!..

– Скорее, водитель не в себе, ему нужна помощь!..

– Лекарей!..

– Инквизиторов!..

– С водителем что-то странное творится…

Перекрывая нервные и испуганные голоса горожан, отчетливо раздался громкий и властный голос Лунтьера:

– Прошу всех разойтись, работает инквизиционный отдел быстрого реагирования.

Он что-то при этом держал в руках, демонстрируя толпе, я присмотрелась: в его руке блеснул золотой жетон инквизиции.

Огось! Важная шишка, что ли? Ну я, конечно, нашла с кем связаться, вот вечно меня тянет в самые провокационные дебри…

Но это уже прям интересно, я не могу это пропустить.

Достала из сумочки рабочий блокнот, но при попытке встать на ноги зашипела от боли: кажется, я при падении столь неудачно приземлилась на землю, что вывихнула ногу. Вроде только вывихнула, не сломала… Но боль была сильная, прям прострелило.

Шипя от возмущения и стараясь не опираться на потревоженную ногу, поковыляла ближе к грузовому экипажу, чтобы лучше слышать и видеть, что там происходит.

А посмотреть было на что, потому что Лунтьер очень профессионально отогнал всех зевак, оказал первую помощь пострадавшему подростку, которого задело осколками, и занялся осмотром и лечением водителя. А еще он, видимо, вызвал своих коллег, потому что вскоре телепортировались несколько волшебников: двое инквизиторов в форменных темно-фиолетовых мантиях и два лекаря в темно-фиолетовых жилетах и белых мантиях. И все они очень внимательно слушали Лунтьера и выполняли его приказы. Один инквизитор тщательно изучал грузовой экипаж с помощью артефактов, второй маг фиксировал всю обстановку в целом, один из лекарей помогал пострадвшим горожанам, второй склонился над водителем. С этим лекарем Лунтьер переговаривался негромким голосом с весьма властными нотками, и судя по тому как внимательно слушал лекарь, он точно находился в подчинении у Лунтьера. Интере-е-есные дела…

И теперь стало понятно, почему мистер Рошфор так трясся перед этим Лунтьером: тот, видимо, занимал серьезную должность в инквизиции и имел доступ в закрытые архивы, в которых мог при желании накопать много информации на главного редактора газеты «Ежедневные факты» Саймона Рошфора. Но мало накопать – надо еще уметь давить этими фактами. И Лунтьер явно умел. И командовать тоже умел, судя по тому, как уверенно общался с коллегами, и вид при этом имел такой, будто ему все должны.

Вспомнив о мистере Рошфоре, я также вспомнила о том, что, вообще-то, уволена, и мне не для кого вести рабочие записи… Но тут же тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли прочь. Наблюдать и фиксировать интересную информацию – это было для меня больше, чем работа, – это было мое призвание. А уж куда эту информацию пристроить – с этим я всегда разберусь. Попробую потом еще в другие редакции сунуться.

Потому я достала из сумочки ручку с выгравированной на ней надписью «Жизнь без цензуры», дважды стукнула ею по блокноту, и магическая ручка-артефакт застыла на миг в воздухе, а потом сама принялась записывать всё, что слышала вокруг. Незаменимый артефакт в моей работе, и можно не тратить время на попытку успеть записать всё увиденное и услышанное – ручка сама всё сделает, достаточно лишь шепнуть нужное заклинание, установить ее на блокнотный лист, и следить за вовремя переворачиваемыми страницами. Потом я записанный материал редактирую и добавляю художественности, но главное, что сейчас я могла сосредоточиться на прослушивании, тем более диалог между Лунтьером и лекарем был прелюбопытнейший.