Рота Его Величества - стр. 43

– Королевский подарок, Илья Степанович! – заметил он. – Первый кот в Новом Свете!

– Будут еще! – успокоил я. – Сколько нужно?

– Идемте обедать! – предложил он.

…Обед не затянулся. После того как посуду убрали, я взял сумку. Мне хотелось продемонстрировать ноутбук. Само собой, он оказался на дне, и я стал выкладывать вещи на стул. Оглянувшись, увидел, как Ливенцов держит в руках орден – впопыхах я бросил его сверху.

– Ваш? – спросил есаул.

– Мой! – подтвердил я, забирая награду.

– Как называется?

– Орден Мужества.

– За что удостоены?

– Она видела! – указал я на Добужинскую.

– Подствольник?

– Он самый.

– Кровью своею запечатлели подвиг свой?

– У нас пишут «за мужество и самоотверженные действия», – сказал я, доставая ноутбук. – Смотреть будем?

Демонстрация не затянулась. К моему удивлению, ноут их не впечатлил. Зубов задал несколько профессиональных вопросов, и я понял: Иван Павлович носил в этот мир не только книжки.

– На худой конец, можно фильмы смотреть! – сказал я уязвленно и щелкнул по тачпаду. На экране появились танки; они ползли по полю, стреляя на ходу. Офицеры и Добужинская наклонились к экрану и некоторое время напряженно смотрели. Я нажал «esc».

– У вас только о войне? – спросила Добужинская, разгибаясь.

– Есть и про любовь! Вам про несчастную или счастливую?

– Счастливую! – сказала она. – Пожалуйста!

Я заметил, как Зубов за спиной Добужинской делает мне какие-то знаки. Я посмотрел на Ливенцова, тот кивнул.

– Лучше вам одной! – сказал я с фальшивой заботливостью. – Экран маловат, а мужчинам не интересно.

Она обернулась и посмотрела на Зубова с Ливенцовым. Те потупились.

– Пьянствовать собираетесь! – заключила Добужинская. – Потом станете о женщинах сплетничать, я, конечно же, мешаю. Ну и пусть! – Она презрительно поджала губу. – Илья Степанович, проводите меня!

– Прикажу подать вам вина и сластей! – крикнул есаул вслед.

Мы поднялись в бельэтаж, зашли к Добужинской, я быстро настроил ноутбук, показал ей, как делать паузу, добавлять и уменьшать звук.

– Если что, позовете! – сказал, листая список картин. Про любовь все не попадалось. Я скосил взгляд на Александру. Она смотрела на экран, смешно морща лоб. Ее верхняя губка капризно оттопырилась, обнажив белую полоску зубов. Кого-то она мне напоминала, и я вдруг вспомнил кого. Включив обратную сортировку, я опустил движок в конец списка и открыл фильм «31 июня».

– Про любовь!

Она кивнула и уставилась в экран…

Пока я отсутствовал, стол снова накрыли. Добужинская как в воду смотрела: бутылки и графины всевозможного размера и цвета сменили супницы и общие блюда. Похоже, пили здесь по-немецки – после обеда.

– Вино? Коньяк? – спросил Зубов.

– Водки! – попросил я.

Ливенцов одобрительно кивнул и наполнил стопку.

«Граммов сто, если не больше!» – определил я.

Себе есаул напустил не меньше, а вот Зубову плеснул коньяка.

– За здоровье? – предложил Ливенцов.

Мы молча чокнулись. Спорить по поводу тоста не хотелось. Если со знакомством не получилось, то за здоровье лучше. Похоже, мне оно понадобится.

– Илья Степанович! – сказал Зубов, ставя бокал. – Гордей Иванович принес вам извинения, но разрешите и мне…

– Проехали! – сказал я, цепляя вилкой соленый огурчик. – Ближе к делу!

Подполковник сконфуженно умолк. Хамить, конечно, мне не стоило, но словесами я был сыт. Сначала тебя бьют по физиономии, потом щупают, как коня на ярмарке, а после начинают песни.