Россия vs Запад: проводы любви - стр. 36

в «Аналитической записке» открывшегося в 2012 году в Париже Центра Observo, – и не располагают никакими экспертными знаниями, в отличие, например, от своих немецких и шведских коллег, чьи фонды (Эберта, Аденауэра, Пальме) давно имеют отделения в Москве». Конечно, во Франции обосновывается новая русская эмиграция, которая пока что не так уж велика в количественном отношении. Часть этих новых эмигрантов представляет собой квалифицированную, порой даже высококвалифицированную рабочую силу, что придаёт русским, если не всей России, весьма престижные черты, но одновременно селит в душах французов страх конкуренции или просто зависть. Однако в сознании французских граждан, скорее, откладывается информация о нравах российских нуворишей, типа Березовского, отталкивающая простых людей размахом и бессовестностью своих приобретений и поведения за рубежом. Открытие в Париже в октябре 2016 года Российского духовно-культурного православного центра само по себе знаменательное, рассчитано на россиян и вряд ли поспособствует возвращению симпатий к России рядовых французов в условиях жестокой информационной войны против РФ и православия.

Можно согласиться с выводами некоторых экспертов о том, что сдержанность, насторожённость в отношении России ингерентно присущи руководителям Европы и Франции, в частности, несмотря на бодрые и вежливые официальные заявления о «стратегическом партнёрстве»: после окончания холодной войны России не был предложен ими ни один амбициозный проект, какими были, например, план Маршалла, проект Европейского сообщества, вступление Германии в НАТО в 1955 г. или примирение между Францией и Германией в 1963 году. Ни один из них даже не пытался инициировать дискуссию о том, какую форму могли бы принять отношения России с Евросоюзом вне рамок Соглашения о партнёрстве и сотрудничестве. Франция последних лет никогда не выступала с инициативой подготовки каких-то масштабных совместных проектов в области безопасности (как это случалось в эпоху СССР), не говоря уже о рассмотрении возможности присоединения Москвы к Североатлантическому альянсу, которое символизировало бы реальное сближение России с Западом и заставило по-иному взглянуть на бывшего «врага».

Автор этих строк однако берётся утверждать: каковы бы ни были изложенные выше причины негативного восприятия России во Франции и в Европе, сегодня подоплёка этого досадного явления видится ему или кроется совсем в другом – под нажимом «всесильной» Америки Европе (и в т. ч. Франции) «не нравится» сильная и независимая Россия. Даже сама французская пресса проговаривается, отмечая, что именно хладнокровный, откровенный и решительный, а не заискивающе-покорный стиль поведения президента РФ, пусть даже направленный, прежде всего, против Соединённых Штатов, не способствует укреплению симпатий к России со стороны источников информации и политических кругов, привыкших ориентироваться на указки из Вашингтона. Жёсткие заявления президента Путина в Мюнхене единодушно на Западе восприняли как рецидив холодной войны, хотя на самом деле новый виток холодной войны против крепнущей России навязывают опять же западные СМИ во главе с США.

Объяснение простое: поднявшаяся с колен Россия, со всеми её многочисленными проблемами и достижениями, находится под нарастающим и прицельным огнём контрпропаганды известной заокеанской державы, считающей её своим главным геостратегическим противником на пути к установлению единоличного мирового господства. А западные союзники США и их так называемые «независимые» СМИ всего-навсего выполняют установку «старшего брата» на культивирование недоверия и неприятия в отношении нашей страны. Отсюда и безнравственные, затасканные придумки вроде той, что Россия – страна, находящаяся во власти коррупции и мафии (журнал «Books: L’actualitй par les livres du monde» за ноябрь 2011 г.), муссирование излюбленной со времён холодной войны проблематики «монополизации» власти, «посягательств» на свободу личности, прессы и на права человека, «роста» национализма, ксенофобии и т. д. При этом французские СМИ не считают зазорным подхватывать и пережёвывать всю эту тягомотину, несмотря на то, что для многих французов Россия продолжает обладать притягательной силой, а число французских граждан, которые по частным или профессиональным делам совершали поездки в Россию, выросло в шесть раз за последние 15 лет. Сознательно и назойливо распространяемые стереотипы о мафии, проституции, ядерной и энергетической угрозе или о непреходящей любви россиян к Сталину, разумеется, искажают образ России во Франции, в Европе и в остальном мире, контролируемом информационными агентствами США. Эти мифы и клише умело внедряются и закрепляются в коллективном сознании так называемой «большой», а на самом деле мелкотравчатой западной прессой, существующей на те самые доллары, которые в неограниченном количестве штампует возомнившее о себе государство с самым непомерным внешним и государственным долгом. Если верить журналистам, у американцев есть выражение – we love to hate French (мы обожаем ненавидеть французов). Эта фраза вполне применима сегодня к французским и всем западным СМИ по отношению к России. Эта тенденция не изменилась, а только усилилась с избранием в мае 2017 года «независимого» президента Франции Эмманюэля Макрона, убеждённого атлантиста и ставленника международных финансовых кругов. Пока его реальное стремление к возврату доверительных партнёрских отношений с Россией не просматривается.