Роковое пари - стр. 22

Падаю на диван в гостиной и таращусь в стену пустым взглядом.

Как там сегодня сказал отец Коллинз?

Что мы, бренные людишки, получаем только те испытания, с которыми можем справиться? Не больше и не меньше. Но за какие такие грехи? Чем этот невинный зародыш человека заслужил подобную судьбу? Почему ему придётся справляться с чёртовыми испытаниями с самого рождения? По какой такой высшей причине он должен выживать рядом с матерью-наркоманкой, а не жить в нормальной семье?..

Я слышу, как открывается и закрывается входная дверь. Узнаю шаги Бонни. Она появляется из-за длинного книжного шкафа, заменяющего стену между гостиной и коридором, с удивлением обнаруживает меня на диване и хмурится. На её плече почему-то болтается моя спортивная сумка.

— Ты в порядке, Ро? — спрашивает она обеспокоено.

Я качаю головой и, вспомнив, как шевелиться, тру ладонями лицо. Ушибленная скула пульсирует тупой болью.

— Я был у матери, — выдыхаю я мрачно.

— Боже, Ро, ну зачем? — бросается она ко мне, садится на пол рядом и обхватывает пальцами мои колени. — Мы же договаривались... Что произошло? Снова подрался?

Я смотрю в голубые глаза, как две капли воды похожие на мои собственные, и не знаю стоит ли говорить ей правду. Выдержит ли она её? Или окончательно сломается? Да, она сильная. Возможно, даже сильнее меня. Но ведь помчится к ней. Захочет остаться, чтобы помочь. Чтобы защитить того, кто ещё не появился на свет. Позаботиться о нём или о ней...

— Ты знала, что малышка Коллинз — сестра нашего общего знакомого Коллинза? — спрашиваю я в итоге.

— Что? — вытягивается её лицо. — Ты шутишь?

— Виделся с ним сегодня в церкви, — хмыкаю я.

Не знала. Хорошо.

— Где-где виделся? — сужает сестра глаза. — Боже, Ро, ты ходил на службу? С ума сошёл?

— Веришь или нет, но я отлично провёл время. Малышка Коллинз очень забавная. Я почти уговорил её на второе свидание.

— А у вас было первое? — недоверчиво интересуется Бонни.

— Сегодня и было, — вздыхаю я и поднимаюсь на ноги, помогая подняться и сестре. Бросаю выразительный взгляд на свою сумку: — У тебя, похоже, тоже наметился прогресс?

— Ну...

— Ладно, времени ещё полно. Пойду в душ, надо смыть с себя эту вонь.

— Ро, не ходи туда снова, — просит она в спину. — Пообещай мне.

— Сразу, как только ты сама сможешь пообещать мне тоже самое.

Бо не отвечает, я поджимаю губы и иду наверх.

8. Глава 8. Дилан: чёртов Львёнок! 

Я спускаюсь на первый этаж и, услышав шум на кухне, иду туда. Мать стоит у раковины, спиной ко мне, и моет посуду. На столе дымится тарелка с омлетом.

Бросаю кожанку на спинку стула и скрещиваю руки на груди:

— Зачем всё это? Иди спать.

Мать вздрагивает от звука моего голоса и неловко мне улыбается через плечо:

— Напугал. Не зарастать же нам в грязи, верно? Садись, поешь.

Отодвигаю стул, сажусь за стол и говорю ровно:

— Наведу порядок на следующих выходных. Иди отдыхай, мам.

Она отключает воду, тянется за полотенцем и подхватывает одну из мокрых тарелок на коврике. Я киваю, беру вилку и вонзаю её в омлет. Что-то случилось, и она хочет об этом поговорить. Это единственное, что может удерживать её на ногах, после двойной смены в больнице.

— Рассказывай, — предлагаю я, проглотив первый кусок омлета.

— Тебя не проведёшь, верно? — вновь неловко улыбается она.