Рок Разиных: протокол проклятия - стр. 4
– Это какая же? – вставил дядька Федор.
– Ну столица большая. Эка невидаль – четыре трупа. У нас по весне в сугробах поболе находят, а городишко-то наш…. – отец Егора опрокинул предложенный стакан с самогоном и принялся занюхивать куском свежего хлеба со шматом сала на нём.
– Их не в Москве нашли. В Ульяновске… и фамилия у всех Разины.
Батя чуть не опрокинул сумку с харчами.
– Ну Разиных в Поволжье пруд пруди. После Степки все вольные себя так кликали. Не факт даже, что родня. – Хотя голос у дяди Федора явно дрогнул. Крути не крути, а дело пахло фамильным проклятием.
Егор воспользовался моментом и продолжил. – Так вот, у всех, по данным разных патологоанатомов из трёх разных моргов, у всех у них странные симптомы. Тело в ожогах, а кровь в венах загустела, словно труп замерз насмерть. Ни свидетелей, ни улик. Просто, ни с того ни с сего, вышли на улицу в чём мать родила среди ночи и скопытились.
– Городские, че. Чудиков везде пруд пруди, а там их и не счесть поди. Щас каждый второй чуть чаго – в больницу или к энтому психиатру бежит.
– Психологу, – улыбнулся Егор, поправляя порядком захмелевшего дядьку.
– Так воть. – говорю тебе, ведьма тут замешана, не иначе. – вернулся в дискуссию Иван, дожёвывая бутерброд. – Бабу тебе надо искать, в ней причина. Шерше ля Фам…
Эта фраза, сказанная дядькой с эпичным видом, заставила Егора улыбнуться.
– Есть женщина. Все четверо были с ней знакомы. В разное время, правда. Но у неё алиби. Причём железное. Она в дни смерти дежурила. На виду, куча народу в свидетелях. Врач в больнице. Камеры проверили, карточку магнитную – не отлучалась.
– Значит, отравила чем-то. Хотя, судя по тому, как они копыта отбросили, – эт магия. Причём чёрная. – Дядя Федор поднял палец в небо. – Жалко, Февронья совсем плоха стала, не слышит нихера. А то она б подсобила. Эт хоть и старая грымза, но нюх на нечисть и колдовство у неё не отнять.
– Ой, Федька, был ты дурнем, дурнем и помрёшь. Ну какая она ведунья-то? Она сейчас лопух от одуванчика не отличит. К батюшке Серафиму надо сходить, ну или девку эту в камеру и допросить с пристрастием. – батя стукнул кулаком в ладонь.
– Серафим занятой, его раньше воскресенья не застать. Да и в воскресенье-то, если сразу после службы не подойти, всё, жди ещё неделю.
– Да глупости всё это, – Егор подкинул в костёр ещё пару веток. – К делу слова святого отца не пришьёшь, да и о колдовстве лучше даже не заикаться. Местные в рапорте только упомянули о проклятии, меня с проверкой отправили. Следом точно ФСБ приедет. А те ребята не шушукаются. В дурку на раз отправят, на обследование. Устанешь потом анализы сдавать…
– Не, ну а чё ты теряешь-то? Поспрашать-то можно. За это по мордам не бьют. – голос отца стал серьёзным. – тем более в Москве своей в храме-то ни разу и не был.
– Да и с Федосией, то что при лавке церковной сидит, можно побеседовать. Хуже ж точно не будет. Не всё в этом мире можно объяснить с научной точки зрения, – добавил дядька. – Я спать пойду, поздно уже. Рассвет на реке летом ранний. Скоро светать начнёт.
Дядька, крехтя и скрепя суставами, направился в палатку.
– Ты, сына, не серчай на нас, мы ж не со зла. Помочь хотим. Знамо дело, у тебя своя голова на плечах. Не глупая, светлая. Вона до майора дослужился. Но послушай старика. Всё в этом мире крутиться вокруг женщин. Начни с неё.