Рогожская застава – Застава Ильича - стр. 8

– Ну и что, что сын, причем тут это? – спорили остальные.

– А то, что воспитал разбойника с большой дороги, весь дом боится, спокойно было, когда в тюрьме Витек сидел, а сейчас опять жди чего-нибудь этакого. —

– Ни воры, ни бандиты, дома не воруют и не убивают, поэтому мы можно сказать под защитой, – вставил Равиль.

– А что же у Василия Ивановича в прошлом году костюм прямо ночью стащили с вешалки, пока они спали. Через окно палкой стащили, никто не слышал —

– Так Витька то не было, потому и стащили – смеялись мужчины.

Так и стали жить в ожидании чего – то неприятного, необъяснимого.

В том году Пасха почти совпала с 1 Мая. Женщины в нашей коммунальной квартире были исключительно набожны. Готовились к Пасхе основательно. Чистили, стирали, крахмалили белье и скатерти. Еще были кружевные подзоры на кроватях, салфетки связанные и вышитые своими руками. Помню, как мама перестирала все, что было в доме и постелила белую накрахмаленную китайскую скатерть на стол. Я рисуя в альбоме, случайно размашисто черканула и карандаш вылез за лист бумаги, оставив красную маленькую черточку на скатерти. Я стала ее замывать водой, от этого она растеклась до размера пятикопеечной монеты. Мне казалось это очень заметно на белой скатерти. Я взяла ножницы и вырезала это пятнышко, поставив на это место вазу, хотя это был далеко не центр стола. Мама, конечно, сразу заметила мое художество. Конечно, меня ругали, но я не помню, чтобы сильно и зло наказывали.

Женщины нашего дома были верующими, ходили по воскресеньям в церковь, соблюдали посты и церковные

праздники. Мужчины вслух это не одобряли, но и не запрещали. У татар были свои праздники, которые никак не

перекликались с православными, однако, это никому не мешало праздновать и те и другие.

Праздновали весело. Пекли пироги, угощали традиционными блюдами. Пасху отмечали особенно. В этот день обычно одевали все новое. Мне тогда тоже надели новое белое платье, вышитое заботливыми мамиными руками.

Новые ботинки сверкали своей голубизной. Мы собирались в гости к папиным приятелям, которые жили в Перово, тогда это был загород, в частном доме с садом, сиренью и цветами, желтыми шарами, которые все называли золотыми. Меня отправили на улицу, погулять до отъезда в гости. Во дворе меня уже ждали мальчишки Алим и Щамиль, которого выписали из больницы. У него не было одной ноги, поэтому он ходил на костылях, правая рука тоже была повреждена в районе кисти. Но юность брала своё, он гонял на своих костылях, едва успевая за мальчишками и нисколько этим не смущался.

Мы играли в прятки. Уж не знаю, где я нашла единственную оставшуюся от весны грязную лужу с еще не растаявшим черным снегом. Только пришла я домой в платье, застиранном на нашей колонке холодной водой, от чего оно выглядело еще хуже, с мокрыми черными подтеками снизу до верху. Мама, увидев меня, пришла в ужас, стирать в Пасху – великий грех, да оно и не высохнет, а другое платье подготовлено не было. Да и что говорить, расстроились все. Я еще не сказала про ботинки, носки которых были ободраны начисто, будто их носили целый год, лазая по горам. Меня переодели, выдали старую обувь и мы поехали к дяде Грише и тете Клаве. Это были старинные друзья, еще с рабфака, на котором они учились.