Родственный обмен - стр. 3
– А ты у нас кого из себя представляешь?
– Обычная я. Не строю воздушных замков, не мечтаю о принце на белом коне, не пытаюсь казаться лучше, чем есть на самом деле, а главное, не живу за чужой счёт, пусть даже и родительский. Они «тянули» меня во время учёбы, хотя я и работала. Воспитание у меня не в пример твоему. Да, стараниями деда имею жильё, есть образование, работа, небольшая зарплата, на неё я умудряюсь содержать здорового лося в твоём лице, – она посмотрела на Павла, видя, что её «пламенная» речь его не волнует. – Я соглашусь с тобой, что мы поддались искушению, вот на этом и стоило остановиться. Зачем спешил делать мне предложение, если не был уверен в будущем? Мог позже просто уйти, оставив записку, если не хватило духу сказать всё в глаза. Ты думаешь, сегодняшняя твоя «демонстрация» задела меня за живое? Нет! Я готова была сама предложить тебе расстаться. События последних дней заставили меня отложить разговор, а ты этим воспользовался. Своим родителям объясняй всё сам, мне достаточно будет отца. Ключи оставь в прихожей. Уходи.
– А как же Турция?
– Для тебя хватит полугодового пансиона за непыльную работу. Турция – это приз победителю, а ты у нас проигравшая сторона. Да, подари это очередной жертве обмана, – она сняла с пальца кольцо и вложила его в ладонь Павла. – Прощай.
Закрыв за Павлом дверь, убрала в ящик стола брошенные ключи и включила чайник. «Чёрт возьми, почему нельзя было расстаться тихо и мирно, без демонстрации измены? Неужели у него не было не только чувств ко мне, но и совести? – думала она, снимая с кровати постельное бельё, отправляя его в стирку, и заметила, что до сих пор ходит в траурной одежде. Переодевшись в домашнюю одежду, устроилась за кухонным столом с чашкой кофе и бутербродом. Сон, о котором она мечтала по дороге, ушёл. – Поговорю с мамой, не вдаваясь в подробности, скажу о разрыве, а вот с папой разговор может не сложиться. Я сама себе придумала Павла. В то время он казался мне взрослым, умным, симпатичным и верным другом. Таким он и остался в моей памяти. А нынешний Павел – самовлюблённый индюк. Чего теперь сотрясать воздух? Как говорит моя бабуля: «И на старуху бывает проруха». Будем учиться на своих ошибках. С путёвками вопрос решается просто, если уговорю родителей поехать вдвоём. Они же знали о свадьбе, а значит, что-то решали с отпуском. Ну а мне представится возможность отдохнуть в провинции, как в детстве».
Развесив постиранное бельё на лоджии, Даша прилегла в гостиной на диван. Сна не было, и мысли вернулись в такую недалёкую юность. «Когда меня угораздило в него влюбиться и почему? – думала она, прикрыв глаза. – Допустим, почему – понятно. Во дворе были мальчишки моего возраста, но мысли и дела у них направлены были на шалости. А Пашка посмеивался над ними, называя «детским садом». Да мы и виделись только в выходные. Три раза в неделю музыкальная школа, куда мы с Серёжкой ходили без особого желания. Позже, он увлёкся хоккеем, я танцами, и время опять было ограничено. Кроме того на нас с братом, кроме уроков, была уборка квартиры в пятницу, вынос мусора, покупка продуктов по маминому списку. А вот три месяца лета мы проводили у бабушки с дедушкой. Вот где была свобода. Небольшой провинциальный городок в ста километрах от областного центра был «райским местом». В пяти минутах ходьбы речка, в десяти минутах бега лес. В центре городка был и свой парк с аттракционами и кафе-мороженое. Туда мы ходили с дедом раз в неделю. Родители Павла дружили с нашими родителями с момента переселения в девятиэтажку, где и сейчас живут мама с папой. Получается, дружили лет десять. Позже Семёновы занялись бизнесом, поменяли квартиру и переехали. Вот и выходит, что и мы дружили с Пашей не больше десяти летних каникул. В то время как они переехали, мне казалось, что мир рухнул». Вспоминая яркие моменты из прошлого, Даша незаметно уснула. Её разбудил телефонный звонок мамы.