Родить наследника. Тайна - стр. 35
Все, дети наелись. Игорь проследил, как моя мама и няня ушли. Я лежу на спине, чувствуя необыкновенную легкость в теле. Словно родилась заново.
Муж подходит, садится на край кровати и смотрит на меня. Я вижу его особенный взгляд – внимательный и глубокий, цепкий и горячий, прищуренный, слегка искоса, сверкающий… Тот самый взгляд, которым он говорит без слов, что хочет меня так сильно, что… Я сразу чувствую себя особенной, неповторимой, избранной.
Он наклоняется.
17. Глава 15
Ольга.
Он близко смотрит глаза в глаза, окутывая мое лицо своим дыханием. Если бы я умела сочинять стихи, этому взгляду посвятила бы оду. Чувствую его парфюм с нотками благородной древесины, а поверх него – яркий аромат молодого мужского тела, запах желания.
Игорь чуть касается губами моего лба, переносицы и бровей. Я зажмуриваюсь, отдавая первенство другим органам чувств. Хотя, может быть, так заигравшийся в доктора муж просто температуру мне проверяет? – хмыкаю.
- Как ты? – спрашивает он, кстати.
Его густой сильный голос сейчас особенно тих и нежен, словно обволакивает меня аурой избранности - чувствую, что для него на свете есть только я. Да, мы здесь одни, мужчина и женщина, этаж принадлежит нам. Уверена – никто не побеспокоит.
- Все хорошо, - отвечаю, обнимая его за шею и гадая, что мой мачо сделает в следующий момент.
Ощущаю, как ускоряется биение моего сердца, вслед за сердцем Игоря.
Он осторожно целует мои закрытые глаза, и эти прикосновения совершенно неожиданны и необыкновенно приятны. Потом он ласково проводит ладонью по моей щеке и шее, очерчивает ключицу.
Замечаю, что его рука подрагивает от сдерживаемых чувств. А у меня все проблемы, сегодняшние и взможные в будущем уже растворились и исчезли от его нежности.
- Я тебя не замучил? – словно все еще сомневается он, настойчиво поглаживая меня совершенно везде.
- Нет еще, - улыбаюсь. – Наоборот, ты меня вылечил, дорогой доктор.
Да, я сейчас слаба, - думаю. - Но, чтобы окончательно прийти в себя и поскорее забыть тот ужас с грудницей, мне, наверное, нужно яркое телесное удовольствие. И с этим у Денисова тоже нет проблем. Вот что значит муж по-настоящему: и обеспечивает, и детей делает, и сам жену лечит, если надо. Красавец.
Смотрю на его вдохновенное, такое любимое лицо и вздыхаю в предвкушении. Он тягуче улыбается и рывком накрывает мои губы своими, словно делится воздухом или самим собой. Каждый раз поначалу я удивляюсь мягкости первого прикосновения его губ, которое очень скоро становятся властным, горячим, требовательным.
Он вылизывает мой рот, явно наслаждаясь сам. От его французских поцелуев я словно перестаю принадлежать себе, уплывая и паря где-то, покачиваясь над землей. Его чувства – природная стихия, шквал, которому невозможно противиться, по крайней мере мне это еще ни разу не удалось.
Игорь заводит меня с пол-оборота, с полу-взгляда, с полу-вздоха. Уже дрожу, но совсем не от холода. Сейчас муж отрывается от моего рта только затем, чтобы схватить обеими рукам за талию и приподнять, прогнув в пояснице.
Нетерпеливо гладит мне спину, словно знает, как именно ей будет особенно хорошо; да – вот так, да! А потом жадным взглядом скользит по мей груди и прикусывает себе губу.
- Давай, я надену лифчик, дорогой? – предлагаю.
Кивает. В восточных сказках есть раб лампы; иногда мне кажется, что Денисов – раб моей груди. Но сейчас ее лучше прикрыть, от искушения, чтобы опять не потекло молоко. Так и теплее будет, кстати.