Родить наследника. Тайна - стр. 34
Какой он мускулистый, складный! В нем точно есть что-то от хищника, сконцентрированного перед прыжком – словно тугая пружина внутри. Он заводит мое воображение каждый раз с пол-оборота.
- Я шейчас не просто муш, - шепелявит, с моим ухом в зубах. - Я шегодня – твой доктор.
Смешно. Игорь еще добавляет что-то про ролевые игры и антураж больницы. Ну, к такому врачу я бы не рискнула пойти на прием, ни за какие коврижки. Обаяет ведь запросто и тут же завалит на кушетке для осмотра. Придется потом по всему медицинскому кабинету белье разыскивать.
Что он делает?! Лезет с головой под одеяло и стаскивает с моей груди компресс, похоже, зубами. Ну, да, там же свежие капустные листья есть, а еще салфетки, щедро пропитанные водкой с медом, хоть выжимай. Медовуха, одним словом; и закуска рядом.
Все, снял, вылезает из-под одеяла; глаза дикие. Словно едва не испытал на собственном опыте сказочное предупреждение:
- Не пей, козленочком станешь!
Вот тебе и ролевые игры. Просто укутывает руками и одеялом. Мне сейчас хорошо, вроде дергать пореже стало. Наверное, потому, что муж рядом. Расслабляюсь, чуть не заснула. Но с Игорем быстро не уснешь. Укладывает меня на спину:
- Так, что у нас здесь? Потерпите, больная.
Смотрит. Глаза шальные! Берется руками за грудь – это он любит, это его хлебом не корми.
- Приступим!
Он смазывает мои груди кремом, и это последнее приятное чувство. А дальше… Он делает, вроде бы, то же самое, что раньше. Но из-за воспаления мне совсем не до ласк.
Боже мой, как больно! Временами даже хочется ударить Игоря, чтобы отомстить. Нет, не могу больше терпеть, не могу удержаться от вскриков и стонов.
- Больно?!
Он сразу же делает нежнее в десять раз, но не отступает. Его лицо застывает, как маска. Вряд ли ему так уж приятно возиться со мной сейчас – мужчины любят здоровых женщин.
Но вспоминаю – он даже брак с Эрикой, от которого мало что осталось, стремился сохранить до последнего. Нет, Денисов из тех, кто своих не бросает. Такой характер.
Понимаю: он меня жалеет, по-хорошему жалеет. Так, что я могу, наконец, в его надежных руках быть просто маленькой и слабой. Только женщиной. Даже всплакнуть и пожаловаться могу. Или немножко поскулить, когда все же особенно плохо.
- Я постараюсь быть ласковым, - шепчет, а у самого такое красное лицо, словно тоже собрался плакать.
Он целует меня в губы, отвлекая, и уговаривает потерпеть еще немного, не прекращая массаж. Чувствую: груди распирает еще больше, похоже, что растревоженные железы выработали еще сколько-то молока, но не факт, что удастся сцедить хотя бы его. Тупик.
Игорь вдруг облизывается, обхватывает грудь ладонями и прикладывается к соску, закрыв глаза, как ребенок… Нет, совсем не как ребенок, а как любвеобильный мужчина, который, наконец-то добрался до объекта своего обожания. И похоже, он то забывает про роль «доктора», то вспоминает опять.
Это чем-то похоже на искусственное дыхание, только наоборот. И на спортивную тренировку. Под напором мужчины я замечаю, что мне становится легче и легче и, наконец, точно – у меня появляется молоко!
Игорь смешно скачет по полу на одной ноге, надевая штаны. Смахиваю слезы облегчения и благодарю его. Косится – явно не такой благодарности он ждет.
Мальчиков приносят одного за другим. Сыновья продолжают процесс моего лечения - сначала шустрый и нетерпеливый Ваня присасывается с недетской силой, тыча в грудь маленьким кулачком, потом основательный Марек добирает остатки.