Рейс в одну сторону 5 - стр. 2
Малыш отошел от трупа и сел на кровать. Мигом в его памяти пронеслось только что произошедшее, и этих коротких минут вполне хватило, чтобы понять – это не простое покушение на его жизнь, и близняшка вовсе не сумасшедшая, как ему сначала показалось, когда он увидел те странные «агаты» в ее глазах. Джеки, скорее всего, была специально нанятая кем-то особа, которая пять минут назад должна была прикончить его в этой комнате…
Ему не дали додумать эту мысль о «заказной» кровавой схватке: дверь тихонько отворилась и в проеме появилась голова Алисии. Малыш поднял на нее глаза и неожиданно для самого себя вдруг сказал ей одними губами:
– Всё.
Алисия кивнула с таким спокойствием, будто уже знала, что здесь произошло. Она вошла в комнату и присела рядом с Малышом. Женщина, как две капли воды похожая на мертвую Джеки, глядя с отвращением на тело своей сестры, вдруг прошептала:
– Она никогда мне не нравилась.
Малыш хотел тут же ответить: «Мне тоже», но передумал. Он только что обратил внимание, что, несмотря на пугающее сходство близняшек, их все-таки можно было различить: у Алисии над губой была крохотная родинка, в то время, как у Джеки на том же самом месте белел шрам такого же размера. Этот маленький дефект Демидов заметил, когда во время борьбы приблизился к Джеки на опасное расстояние…
Что вдруг заставило его сопоставить эти детали именно сейчас, Малышу и в голову не приходило, ведь, после смертельной схватки ему должно быть не до этих мелочей, но, тем не менее, это различие между сестрами зачем-то отпечаталось в его памяти.
Да, пусть это открытие и было сделано слишком поздно, но, тем не менее, Малыш удовлетворенно про себя отметил, что теперь хотя бы не придется путаться в их именах. Он с таким же удовольствием сказал бы об этом вслух Алисии, сидевшей рядом, но он понимал, что черный юмор, где только что витала смерть, будет сейчас не к месту, и неизвестно как женщина отреагирует на такую шутку, больше похожую на издевательство.
Несмотря на то, что Алисия с нескрываемым отвращением смотрела на окровавленное тело сестры, Малыш решил, что лучше пока ничего не говорить – пусть всё само собой разруливается, тем более что он вообще тут ни при чем – Джеки первая подняла на него руку, и поэтому…
«Да какого черта?» – одернул он себя, стараясь избавиться от этих дурацких мыслей.
Тут Алисия снова подала голос:
– Что здесь произошло? – спросила она таким тоном, будто обязана соблюсти какую-то формальность, и ее должно было исполнить, как, например, делают это коллеги по работе.
– Что случилось, спрашиваешь? – сказал Малыш, еле сдерживаясь. – А это ты у своей дуры-сестренки спроси: ей то ли замуж хотелось, то ли выпотрошить меня, как свинью.
– Не понимаю вас, – отозвалась Алисия.
– Ну, как же меня не понять-то, дорогуша? Не устала еще из себя дурочку корчить? Кто из вас ко мне приходил и говорил, что я должен кого-то из вас выбрать, а не то я пожалею?
– Это была не я! – удивилась Алисия, широко распахнув чуть подкрашенные глаза. Почему-то именно эти слабые розовые тени на ее веках заставили задуматься Малыша о том, что с помощью этой краски Алисия хотела намеренно отвлечь его от чего-то более важного в ее облике. И зачем она вообще накрасилась, идя к нему сюда, если заранее знала, что здесь случилось, в чем он уже нисколько не сомневался?