Рейс в одну сторону 3 - стр. 34

– Что вам? – спросила Надежда.

Маргарита растерялась: она не успела даже взять себе поднос. Надежда решила ей помочь и стала подсказывать:

– Вам картошки? Пюре?

Маргарита кивнула.

– Салат с помидорами, или кукурузой?

Кондрашкина снова кивнула, и Надежда поставила оба салата на поднос, который был у нее припасен заранее. В довершении, она поставила на него компот и отпустила Маргариту.

Та подошла к свободному столику, все еще не понимая, как полный поднос оказался у нее в руках. Она села: мысли продолжали цепляться за злосчастный кубик, который был для нее сейчас центром Вселенной.

Итак, что может навредить кубику? Присутствие людей, несомненно, хотя в комнате отдыха он «вел» себя поначалу хорошо, а потом вдруг возник этот странный сбой. Что еще? Да, вроде бы ничего. Тогда остается только одно: нужно повременить с завтраком, и пойти в свою комнату отдыха, где был небольшой запас, который Маргарита припрятала вчера в холодильнике, будто чувствовала, что придется им воспользоваться. Там, в спокойной обстановке, она еще раз перезагрузит кубик, «успокоит» его кое-какими словами, а потом снова вернется к Штукку. Если же народ будет и в ее комнате отдыха, тогда она возьмет еду с собой, и побыстрее уберется оттуда. Единственным пристанищем тогда останется медкабинет, куда она и пойдет, если никто не помешает…

– Почему всё так сложно? – спросила она себя, устало поднимая глаза к потолку.

– Добрый день! – раздался голос, который показался ей ужасно знакомым – перед ней стоял Рокотов. «Черт бы тебя побрал!» – подумала Маргарита, секунду соображая, не ляпнула ли она это вслух. А, впрочем, все равно, что он о ней подумает: на ее лице и так было написано все отношение к этому выскочке, вдруг вообразившему себе, что он здесь главный.

– Что вы хотели? – измученным голосом спросила Маргарита.

– Ничего, – улыбнулся Рокотов, – только поздороваться.

Маргарита кивнула, а потом резко встала.

– До свидания! – сказала она и пошла, было, от стола.

– Постойте, куда же вы? – все так же улыбаясь, спросил Рокотов.

– Дел полно, – ответила Маргарита и сделала еще один шаг, подальше от этого странного следователя.

– А если я вас очень попрошу? – спросил он, заглядывая ей в глаза. На Маргариту такие штучки обычно не действовали, но что-то сейчас ее остановило, и она, задержав на Рокотове взгляд, нехотя подошла к столу и присела.

– Что вы хотели? – спросила она.

– Только поздороваться, – повторил он эту, никому уже, не нужную глупость, – ну, и поговорить, конечно же.

– О чем?

– О вас.

– Зачем обо мне говорить?

– Мне просто интересно, что вы за человек, – сказал он, и снова улыбнулся. На это раз Маргарита подумала, что у него и впрямь такие намерения: обычное человеческое любопытство – не более того.

– Не верю я вам, – ответила она, чувствуя, что зря это сделала. Теперь он задаст ей тупой вопрос, который должен будет предварить долгую неинтересную беседу, от которой Маргариту вот-вот будет тошнить.

Однако Рокотов, на удивление, оказался терпеливым человеком: он не торопился в, такого рода, делах. Святослав Георгиевич молчал, дав возможность Кондрашкиной справиться со своими чувствами, каковыми бы они теперь ни были. Он прекрасно видел по ее лицу, что у нее случилось что-то серьезное, и что она напряженно думает, как выйти из сложившейся ситуации, плюс, ей очень не хочется с ним общаться, и это тоже можно понять, но дело – есть дело.