Рейс в одну сторону 2 - стр. 7
– Я лучше сама всем вам аборт сделаю, – сказала она, мысленно обращаясь и к Полозову, и к неведомым начальникам, пытавшимся устроить на объекте настоящий ад. Она ярко себе представила, как вспарывает какому-то незнакомцу живот и при этом говорит, что от этой операции будет только польза. В этом незнакомце были и черты Полозова и всех заместителей сразу, потому что нельзя было определить «серого кардинала».
Кондрашкина редко рисовала в своем воображении кровавые картинки, но сегодня не сдержалась.
– Привет, Рит, – сказала Елена, неожиданно подошедшая сзади, когда Маргарита, причесывая волосы перед зеркалом, опустила в тот момент глаза, рассматривая свои старые малиновые тапочки.
Маргарита вздрогнула.
– Ты меня так напугала! – выдохнула она.
– Я? – удивленно подняла аккуратно выщипанные брови Коржикова.
– Ты, ты, – ответила Маргарита и рассмеялась, давая выход накопившимся за день эмоциям. Коржикова подхватила ее смех, но особой активности в нем не чувствовалось. Маргарита заметила какое-то беспокойство Елены, но предпочла дождаться, пока та сама раскроется.
– Как у меня дела, а, Маргош? – спросила Елена грустным голосом.
– Нормально у тебя дела, – ответила Кондрашкина, – а что тебя волнует?
– Даже не знаю, – пожала плечами Елена. – Мне все кажется, что я не имею права быть матерью, и что эта история с беременностью вообще не про меня – я не думала, что это происходит так неожиданно…
– Послушай, хорошая моя, – сказала Маргарита, и взяла в свою горячую руку ее холодную, как замороженная рыба, ладонь, – беременность – это всегда неожиданно, по крайней мере, в большинстве случаев. У тех, кто планирует ребенка, откладывает сроки, накупает кучу детских вещей, называя их «самым необходимым», как правило, детей не бывает. А вот когда всё происходит спонтанно, тогда – это самое оно и есть.
– Ты так думаешь?
– Да, я так думаю! – с уверенностью в голосе ответила Маргарита. – И тебе тоже советую так думать, а, прежде всего, не забивать голову всякой ерундой, что ты не годишься для материнства. Ты знаешь, что это ощущение может прийти и во время беременности, предположим, на середине срока, и даже во время кормления грудью?
– Нет, – замотала головой Елена.
– Ну, да – ты у нас сейчас в таком положении, что все ресурсы твоего организма, в том числе и мозговая активность, направлены на развитие плода.
– Кого? – переспросила Елена.
«Совсем отупела», – подумала Кондрашкина, и изо всех сил постаралась одарить Елену теплой, почти сестринской улыбкой.
– Твоего будущего малыша, конечно же!
– А-а, – протянула Коржикова.
– Вот тебе и а-а, – ответила ей Маргарита, и обе улыбнулись.
Кондрашкина говорила с такой уверенностью, что и сама начала верить в свои слова, а с настойчивым пожеланием Полозова – она, как-нибудь разберется.
Коржикова сидела рядом, опустив голову, и не переставая шмыгать носом.
– Ты простыла, что ли? – спросила Маргарита.
– Не знаю, наверное, – ответила та, не глядя на Кондрашкину.
– Так, делаем вот что. Сейчас я позвоню кое-кому и потом мы с тобой пойдем в одно место, где твое настроение улучшится, а насморк пройдет. Согласна?
Елена пожала плечами: похоже, сейчас ей было всё равно – хорошее у нее настроение или плохое. Маргарита отлично ее понимала, учитывая, что отец будущего ребенка, то есть, тот самый слесарь Сергей, совсем не подходил на роль папаши… И тут она поймала себя на мысли, что сама решает за потенциального отца его дальнейшую судьбу, хотя только что втолковывала Елене, что всё со временем наладится, и что она почувствует себя матерью в ближайшее время. Так почему же и Сергею не почувствовать себя настоящим отцом, когда он узнает эти радостные вести?