Революция грядет: борьба за свободу на Ближнем Востоке - стр. 57
С точки зрения диссидентов из стран Среднего Востока, неспособность Вашингтона выработать логичную и последовательную стратегию развития демократии можно было простить, пока администрация Буша наносила удары по джихадистам и вела войну против «всех террористов», хотя большинство террористических режимов и организаций не были внесены в американский список. Для отчаявшихся оппозиционных групп и аутсайдеров, придавленных многолетним гнетом, главным было то, что Америка просыпается и выступает против «плохих парней». Иранские, сирийские и саудовские реформаторы надеялись, что США больше узнают о региональных диктаторах. Ливанская оппозиция в изгнании рассчитывала, что Америка со временем исправит ошибки своей внешней политики и строго спросит с Сирии за оккупацию Ливана. Активисты юга Судана и Дарфура предполагали, что и их ситуация может измениться к лучшему. Страсть охватила оппозиционные движения и интеллектуалов всего региона. Задолго до того, как стратеги Буша разработали свои планы, по всем «закоулкам» региона (я говорю о невидимых диссидентских силах, в отличие от так называемой арабской улицы, движение по которой идет параллельно, а не против доминирующих идеологий) возникло ощущение, что сквозь маленькие окошки гигантской тюрьмы стал пробиваться свет. Они надеялись, что свобода уже в пути, несмотря на то что сила, испускавшая этот свет, не очень хорошо понимала, куда она движется.
В нескольких интервью того периода, отвечая на вопросы о следующих шагах в так называемой войне с террором, я твердо заявлял, что любой шаг, предпринятый США, будет полезен, потому что ситуация с правами человека плачевна во всем регионе. Такой взгляд отражал настроения всех неправительственных организаций, которые активировались после 11 сентября. В основе моего призыва к действиям лежала мысль о первоочередном освобождении народов с подключением к этому как можно большего числа союзников. Я уверен, что освобождение людей от деспотии – самый надежный способ победить террористов. Другой альтернативы нет. Ахиллесова пята джихадистов кроется в людях. Освободи население – и силы террора будут побеждены. Даже если Вашингтон не был готов к глобальному походу за освобождение Среднего Востока, не было иных вариантов, кроме как поддержать его усилия в противостоянии джихадистам и ослаблении сил тоталитаризма.
В дискуссиях того времени приводились некоторые не совсем точные аналогии со Второй мировой войной. Америка вступила в войну с фашизмом после того, как сама подверглась нападению. Военные усилия и титанические жертвы привели к освобождению миллионов людей. Не было иного способа выиграть войну, кроме разгрома нацистов и их союзников. Большинство регионов, освобожденных союзниками, развернулось в сторону демократии. Даже государства-противники в итоге трансформировались в демократические общества. Конечно, законность поражения сил терроризма, особенно тех, кто представляет непосредственную угрозу, не обусловлена непременным ростом демократии. Но если в результате конфронтации возникла бы такая возможность, даже самая отдаленная, то целые страны могли бы вырваться из-под влияния «Талибана» или «Баас». Какой демократически настроенный человек возражал бы против этого?
События, последовавшие за победой в Тора-Бора, развернулись не в том направлении, на которое я рассчитывал, просто потому, что США и их союзники не имели соответствующего плана действий в дополнение к огромным усилиям и ресурсам, задействованным в конфликте.