Ретт Батлер - стр. 64

– Может, придет время…

– Не волнуйся, братец, больше скандалов не будет. – Розмари помолчала и шепотом добавила: – Моя жизнь видится мне бесперебойной чередой дней, где каждый день – совсем как прежний и так же пуст.

Улыбка вышла такой горькой, что Батлеру стало не по себе.

– Я дочь своей матери и научусь не зариться на чужое. Но молиться, боже, я не стану. Не стану!

Раздался сдавленный вскрик Клео. Схватив Мэг в охапку, служанка бежала к домику.

– О, капитан Ретт, – кричала она, – капитан Ретт! Возьмите ружье!

– Давай мне Мэг, Клео. – Опустившись на колени, Розмари протянула вниз руки. – Я возьму ее.

Передав напуганного ребенка матери, Клео нетерпеливо замахала руками.

– Вам нужно ее пристрелить!

– Кого я должен пристрелить, Клео?

– Лису. Я видела ее!

– Ты видела лису?

– Средь бела дня!

Клео повторила распространенное сельское убеждение:

– Увидишь лису средь бела дня, значит, она бешеная. Лиса тебя укусит, и сам с ума сойдешь.

Она подняла руки, и Ретт помог ей взобраться на террасу.

Внизу молодая лисичка, оступаясь, шла по бревну на берегу реки.

Ретт сощурился от солнечного света.

– Она не бешеная, Клео. Шерсть блестит, двигается нормально. – Ретт присмотрелся внимательней. – Потеряла детенышей, а может, у нее их и не было. Да она бы так не лоснилась, будь у нее потомство.

– А чего она тут делает днем, людей пугает?

Пока Клео говорила, появился самец. Он перескочил бревно и пометил его. Лисичка притворилась, будто занята поисками еды, и вдруг наскочила на самца. Потом принялась кататься по пучкам болотной травы, исходя негой и удовольствием. Хвост у нее был такой пушистый, что казался больше самой лисы.

– Смотрите! Как она рисуется! – заметила Розмари.

– И впрямь, – ответил Ретт.

Морда у старого самца была вся в шрамах, он осторожно ступал на одну из передних лап, как будто ему отрезало пальцы капканом.

Маленькая Мэг закричала:

– Ой, какая хорошенькая!

– Да, дорогуша, – отозвался дядя. – И вон тот парень тоже так думает.

– Это ее муж, дядя Ретт?

– Он хочет на ней жениться, – ответила мать. – Смотри, Мэг, как ухаживает.

Девочка присела на коленки у ограды, чтобы лучше видеть.

– А он ей тоже нравится?

– Она притворяется, что не подозревает о его существовании, – сказал Ретт.

Лисичку теперь привлекло тонкое полузатонувшее бревно. Один конец лежал на берегу, другой омывала вода. Самка весело потрусила вниз по нему. Старый лис заколебался. А она на самом конце повернулась и уселась, посмеиваясь над ним.

Неохотно он ступил на плавучее бревно и на цыпочках пошел к ней.

От прибавившейся тяжести бревно не выдержало и, соскользнув с берега, поплыло, крутясь в быстром потоке. На морде у лиса проступила такая брезгливость, что Мэг рассмеялась.

Звенящий детский смех преследовал незадачливых влюбленных, которых течение увлекало к морю.

Тэйзвелл Уотлинг зажал указательным пальцем нос, чтобы не чихнуть. Клубящийся желто-коричневый дым стелился за паровозом над землей, приглушая яркие цвета, в которые заходящее солнце окрасило все вокруг. Свет, проникавший сквозь эту пелену, становился грязно-серым, а само солнце – бледным серебристым диском на горизонте. Воняло паровозной гарью: углем, серой, раскаленным железом, аммиаком и чем-то еще.

Когда-то поезд ходил через всю Алабаму и Западную Джорджию по единственной колее. Теперь добавили еще путей, и поезд обогнал товарняк, шедший по левому пути, а потом – цепь вагонов-платформ. Маневровый локомотив, самодовольно фукнув на пассажирский поезд, пронзительно заскрипел на повороте, пройдя так близко, что Тэз при желании, высунув руку из окна, мог бы до него дотронуться.