Ретроспект: Исток - стр. 8
– Дошел, и не один, а с раненым, но, правда…
– Что, правда? Бирюк, не молчи, тут Вербин такого успел насочинять, что впору к вам пару БТРов присылать.
– Все нормально, Периметр – смахнул испарину приемщик, уставившись изумленными глазами на вышедшего из комы неприкаянного снимающего с руки диагност – живой он.
Неприкаянный встал со стола, ощупал медальон и выключил маячок, Звездочет предусмотрительно успел подставить стул, и тот обессилено опустился.
– Ну как ты?
– Бывало и лучше. Но кроме этого – он указал себе на грудь и покивал головой – я ничего не помню. Даже имени. Единственное, что осталось в голове, это Севастополь, там есть уцелевшие…
Бирюк пошел багровыми пятнами:
– Ты думай, что говоришь, над Севастополем десять лет как метут пески.
– А какой сейчас год?
В погребе повисло напряженное молчание, и было слышно, как под плафоном лампочки жужжит мошкара.
– Дела – протянул Бирюк, озабочено поглядывая на Звездочета – видать или контузило, и память того, амнезия.
– Или кома – добавил Звездочет, рассматривая неприкаянного – год сейчас две тысячи первый, от рождества Христова и, если тебя это интересует, коммунизма все еще нет.
– Где нет, в СНГ?
– В каком еще СНГ? – подозрительно прищурился сталкер – Есть союз советских социалистических республик, СССР который, а про разные СНГ тебе лучше молчать. Целее будешь, я знаю, что говорю. У нас не особо жалуют приверженцев капитализма, Зона не Зона, но юсовцы тоже попадались. Нам с лихвой хватило десяти лет – до сих пор стоим на грани войны.
– Так это, Прасковья сказала, что он как чистый лист – вставил Бирюк – не помнит, значит, ничего.
– Вот пусть и будет Листом, а все остальное спишем на амнезию. Особистам не стоит знать про всякие там СНГ. Упекут в застенки, и правильно сделают. Смекаешь?
Новоиспеченный сталкер лишь кивнул.
– Ну, вот и хорошо, а пока пойдем на Периметр, и, если там техника жива, возможно, кое-что и снимем с твоего жетона. Идти сможешь?
Лист молча поднялся и начал ощупывать глазами пространство.
– Потерял что? – спросил Бирюк, копаясь в углу.
– Автомат, без него как без рук.
Приемщик брезгливо сморщился:
– Автомат ему подавай, весь в лохмотьях, места живого почитай, что нет, ветром шатает, а он туда же, автомат… Чего доброго, в этой-то рванине тебя за зомби бродяжного определят, да и подстрелят ненароком. М-да. В общем, на вот – он выложил на стол увесистый сверток – комбинезон, не новый, но вполне еще ничего. Ты можно сказать сегодня во второй раз родился, так? Это, так сказать мой подарок, презент.
– Бери-бери – согласился Звездочет – только за этот самый подарок он с тебя потом три шкуры слупит. Не меньше.
– Да я можно сказать от чистого сердца – побагровел приемщик – как от себя отрываю, отдаю последнее. Вот за это тебя и не любят, Звездочет, больно ты умный. Вот теперь точно обижусь, ей Богу обижусь…
– Ну-ну.
– Что ну-ну? А мне чем прикажешь отбиваться, если пакость вдруг какая?
– Бирюк, так у тебя сверху целый гарнизон командируется, а ты говоришь пакость. Да к тебе любая пакость не липнет, вот на артефактах расселся и хоть бы хны! Даже хвост не отрос.
– В общем, у Листа пока нет за душой ни рубля, так что автомат я продам тебе, а он потом отдаст, как захочет.
– Ладно, давай свой автомат, кровопивец.
Приемщик ушел в бездонные дебри кладовой и вскоре вернулся с автоматом, с довольным видом положив его на стол.