Ретроградная Венера - стр. 8

Кевин на миг умолкает, оттягивая воротник рубашки.

– Но я так не хочу! – заключает он.

– Ого! – ошарашенно говорю я. – Так вот что ты обо мне думаешь? Я просто случайный человек… на конвейере?

– Нет. – Лицо Кевина смягчается. – Порой мне кажется, что ты так видишь меня.

Я изумленно смотрю на него. Честно, у меня просто нет слов. И все это прямо перед завтрашним полетом в Сиэтл! Я представляла, как мы объявляем о помолвке старшей сестре моей покойной матери, тете Рози, которая растила меня после маминой смерти. Я мысленно прокручивала эту сцену раз сто, воображала, как показываю тете кольцо и она сияет от радости. А Кевин в своей дутой жилетке будет меня обнимать и нежно улыбаться.

А теперь я чувствую себя наивной дурой, и мне становится ужасно стыдно, когда официант, стоя у соседнего столика, встречается со мной взглядом, и в его глазах проскальзывает сочувствие. Он все понял.

– Кевин, – наконец выдавливаю я. Подступившие слезы жгут глаза. – Это не конвейер. Это реальная жизнь. Я думала, ты готов сделать следующий шаг. Извини, я… ошибалась.

– Лена, мне жаль. – Кевин тянется к моей руке, но я не отвечаю на его жест.

Кажется, что все в ресторане пялятся на нас. Я забрасываю сумочку на плечо, с громким скрежетом отодвигаю по паркету стул и встаю из-за стола. Слегка пошатываясь на каблуках, одергиваю платье и нахожу глазами выход. Я уже знаю, что до конца жизни буду ненавидеть пайетки и Вивальди.

– Всего хорошего, Кевин.

Я вижу, как открывается и закрывается его рот, как шевелятся губы. Вероятно, он произносит какую-то фразу, а может, две или три. Я не разбираю ни слова. Я не слышу ничего, кроме оглушительного стука в груди и тошнотворных звуков барочной музыки. Кевин снова пытается взять меня за руку, однако я резко отодвигаюсь – прочь от его объятий и скорее на выход!

У себя в прихожей я бросаю ключи в вазу на столике возле горшка с засохшим растением, давно переставшим бороться за жизнь, падаю на диван и разражаюсь рыданиями. Черные пятна стекающей под глаза туши делают меня похожей на енота.

Отправляю сообщение Фрэнки: SOS! – это наш особый код на случай чрезвычайных происшествий. Она тут же перезванивает по видеосвязи, несмотря на то, что в Нью-Йорке сейчас за полночь.

– Что случилось? Ты в порядке?

Захлебываясь слезами, описываю события сегодняшнего вечера.

– Может, вы просто недопоняли друг друга? – предполагает Фрэнки. – Он звонил? Писал?

– Нет, вообще ничего, – вздыхаю я. – И недопонимания тут точно нет.

С бурлящим от голода желудком я иду на кухню, жалея, что не заказала хотя бы закусок до того, как моя жизнь пошла кувырком. Заглядываю в холодильник, оценивая его содержимое: упаковка сырых куриных грудок, шпинат, лоточек с кускусом из магазина, йогурт и бутылка совиньон блан, которую я и беру с верхней полки. Ничего не прельщает, да и сил готовить сейчас нет. Надо заказать доставку еды.

– Представляю, как тебе тяжело, – сочувствует Фрэнки. – Кевин тебе действительно нравился. И я могу понять почему: у него успешная карьера, он умеет готовить, любит собак. У него нормальные родители. Неужели они даже не пьют эгг-ног на Рождество в одинаковых пижамах?

– О, не сыпь мне соль на рану, – со стоном прошу я.

– Милая, послушай. То, что случилось сегодня вечером, – полный отстой, но, возможно… все к лучшему! Да, Кевин наверняка классный парень, – рассуждает Фрэнки. – Однако не факт, что он классный именно для тебя!