Ретивые легенды Великой Отечественной войны. Калёный серп и молот боевитой братии - стр. 37

На металлических воротах висела вывеска с надписью: «Центральная школа младших специалистов служебного собаководства».

Автомобиль – полуторка остановился. Из кабины тут же выскочил командующий 30-й армией генерал-лейтенант Дмитрий Лелюшенко. Подтянутый, выбритый, со стильной стрижкой невысокий человек сделал несколько шагов. Большие выразительные глаза с детской искрой, прямой нос с изгибом, полные фиолетовые губы, – лик получался душевный. Его кирзовые сапоги блестели.

– Здравия желаю, – сказал Дмитрий Лелюшенко.

– Здравия желаю, товарищ генерал – лейтенант, – произнёс инструктор собаководства – лейтенант Мекин.

– Собаки готовы.

– Да. Собаки и проводники.

– Сколько всего.

– Двадцать товарищ генерал – лейтенант, – сказал проводник.

– Хорошо. Сейчас машина ещё подъедет. Танки уже сегодня пойдут. Разведка доложила. Так что грузимся, – произнёс генерал – лейтенант Лелюшенко.

– Есть. Давай в машину мужики, – яро скомандовал лейтенант Асур Мекин.

По пасмурному небу неторопливо тянулись бело – серые облака. Ветер заметно поддувал, клоня высокую сухую траву. Сильно веяло прохладой. С ветви дерева сорвался сухой, промозглый листочек. Он, кувыркаясь, словно акробат в цирке полетел куда – то сам не зная куда.

На площадке оживились клыкастые бойцы. Они рычали, ворчали, фыркали. Столпились у грузовика. Чутко принюхивались друг к другу. Виднелось волнение.

– Уууааавввуавуавуав, – заголосил пёс Бобик.

– Ууууааауууу, – взвыл Шарик.

– Ввввооооууу, – заголосил питомец Чарли, быстро махая хвостом.

– Ууууууу, – взвыл пёс Аяск.

– Вввоууовоувоууу, – загавкал клыкастый боец Джус.

Проводник А. Мекин, взирая на собак, задумался. «Вот ребятки клыкастые. Ваш сегодня выход. Дадите жару фашистам. А сами… Нет… Они Вас попомнят… А мы не забудем… Хоть и велено, что кличек не давать… Бронебойщикам… А они есть. Бобик, Чарли, Шарик Вы в моём сердце навсегда…». Человек сильно нахмурился. Видно, что переживал.

– Прощайте братцы. Я Вас никогда не забуду, – тихо произнёс Мекин, уныло печально взирая на клыкастых бойцов – диверсантов.

Проводники – инструкторы, перекурив, живо залезали в кузов полуторки. Все грузились и люди, и клыкастые бойцы. Псы резвились, неуёмно переглядываясь. Быстро дышали. Вели себя спокойно. Но кто – то рвался в сторону, пытаясь вырваться из гущи.

Час пробил. Все загрузились. Закрыли створки кузова. Лай, рёв не утихал. Рядовой Николай Сиротинин, оправив за плечами винтовку, постучал рукой по кабине.

В кузове царила суматоха. Псы взволнованно переглядывались. Кто – то крутился, чуя что – то неладное. Инструкторы успокаивали своих подопечных. Широкоплечий, двужильный проводник Владимир Лилицкий тяжело вздохнул. Глаза отдавали блеском, словно стеклянные. Он тут же погладил пса Бобика по голове.

– Ничего ушастик. Держись. Вы ещё вернётесь. Вы непобедимые, – прошептал он, взирая на верных собак.

Автомобиль – полуторка неспешно поехал по грунтовой дороге. Колёса заметно прожались. Из трубы потянулся тёмный дымок. Водитель, выкрутив руль, нажал на педаль газа. Глянул в зеркала. Ловко закурил папиросу. Табачный дым плавно растянулся в кабине.

По краям дорожки пустоши. За ними перелески. Ветер усиливаясь, чуть гудел. Автомашина задвигалась чуть быстрее, выехав с территории подмосковного посёлка Ново-Гиреево.