Ретивые легенды Великой Отечественной войны. Калёный серп и молот боевитой братии - стр. 35

Сержант Анатолий Кот, держа собаку Тузика за поводок, остановился на площадке. Он слегка погладил пса рукой. Жилистый мужичок широко улыбнулся. Морщинистое лицо показало все свои изъяны. Клыкастый малыш быстро завилял хвостом, при виде незнакомых людей. С виду худенький пёс, обладал обаянием. Вытянутая, усастая морда. Светлая шерсть слегка взъерошилась. В круглых глазах жило удивление. Тузик широко расставил высокие, когтистые лапы. Вильнул чуток облезлым хвостом. На спине висел мешок – боевой заряд.

– Вот товарищи пёс Тузик. Познакомитесь, – сказал полковник Никита Тарасов.

– Да. Милый пёс. Самого, кажется, добродушного выбрали, – добавил майор Олег Васильков.

– У нас тут не забалуешь. Правда, Тузик, – сказал полковник Никита Тарасов.

Пёс Тузик, виляя хвостом, уставился на лица незнакомых людей. Чуток поворотил носом. Интерес нарастал. Клыкастый боец выкатил из слюнявой пасти язык. Нюх обострился.

– Что это на нём такое? Взрывчатка, – спросил генерал Ермолай Цыганов.

– Совершенно верно. На собаке закреплено взрывное устройство – 5 килограммов тротила. Можно, конечно, и больше. Ну, это не главное сейчас. Дальше. Это игольчатый детонатор. Как только собака залезет под танк игла опуститься. Так. А непосредственно перед применением снимаем предохранитель и выпускаем собаку навстречу вражескому танку. Мина взрывается под относительно тонким днищем танка.

– А собака бежит и залезет под танк, – удивленно вторил генерал Цыганов.

– Залезет. Мы сейчас Вам покажем, товарищ генерал. Это вырабатывается путём долгих тренировок, – уверенно сказал полковник Никита Тарасов.

– Да. Бедный Тузик, – тихо произнёс майор Васильков.

– Давайте запускайте танк. Запускайте… Мы готовы, – крикнул полковник Тарасов.

По пасмурному небу неторопливо тянулись бело – серые облака. Ветер подул сильно, порывисто. Веяло прохладой. По воздуху живо понеслись редкие, большие снежинки. Вдали от одного дерева к другому живо полетело вороньё. Они скрылись из видимости.

Солдаты – танкисты, тут же открыв люк, заскочили в танк БА – 10. Двигатель взревел. Потянулась тёмная копоть из трубы. Бронетанковая машина, лихо развернувшись, на средней скорости поехала по полигону Кибенки. Стальные гусеницы, впиваясь в глину, выворачивали землю. Рев слегка приглушился. В кабине танка слегка пахло керосином.

– Сейчас нас Тузик порвёт, – улыбчиво сказал машинист – механик танка Рим Быков.

Коренастый тридцативосьмилетний человек, взирая в рулевое оконце, выжал рычаг. На запястье руки виднелась небольшая наколка. Белела голливудская улыбка.

– Да уж, – ухмыльнулся оружейник Анатолий Солонин.

Молодой восемнадцатилетний парень, сидя на кожаном сидении, прищурился. Он вырос в детдоме. Отличался невероятным умением точно стрелять из пушки.

На небе появился тусклый солнечный свет. Ветер сильно, порывисто подул. Проносился легкий свист. Повеяло прохладой. В округе виднелись бескрайние поля и равнины, перелески и туманные дали. Казалось, им нет ни конца, ни края.

Полковник Никита Тарасов, взирая в большой бинокль, слегка прищурился. Он, стоя на мостике, махнул рукой.

– Давай. Пускай собаку. Тузика пускай, – скомандовал он.

Солдат Владимир Заманский, стоя на полигоне, представлял собой высокого мерина. Лицо как у Белоснежки. Он, спустив собаку с поводка, замахал руками.