Ресторанчик Камогава. Записки с кухни - стр. 11

– С госпожой Аканэ вы тоже сотрудничаете? – Коиси налила чай в чашку из керамики Карацу[27].

– Да, однажды. Мы, скорее, сошлись на почве того, что обе воспитываем детей в одиночку. Обычно выпиваем с ней два-три раза в месяц. – Кана вновь пожала плечами. Похоже, это уже вошло у нее в привычку.

– Здорово! А про нас тоже что-нибудь напишете?

– Сначала я попробую вашу еду, а потом – решу.

– Так я и думал! – Вновь выйдя в зал, Нагарэ расстелил на столе темно-синюю скатерть.

– Читаете мои мысли? – сконфуженно произнесла Кана.

– Кажется, вы любите вино? У нас, конечно, дорогих сортов не водится, но, может быть, вы захотите попробовать мое любимое? Сейчас принесу. – Нагарэ вновь скрылся на кухне.

– Эту ткань мы с мамой сами покрасили, когда ездили в Токусиму[28]. По-моему, неплохо получилось, – улыбнулась Коиси, разглаживая пальцем складки на ткани.

– А я вот не помню, чтобы мы хоть раз куда-то ездили с мамой, – грустно сообщила Кана.

– Ваша мама работает?

– Помогает отцу с его заведением.

– А что у него за заведение?

– Небольшая забегаловка в Хиросаки[29].

– Что-то вроде нашего ресторанчика?

– Нет, она не похожа на другие заведения в Киото. В ней подают все – от рамэна[30] до карри[31]. Здесь все совсем иначе, – с поникшим видом ответила Кана.

– На самом деле у нас практически то же самое, – улыбнулась Коиси.

– Поскольку уже наступила весна, мы подаем блюда в корзинке, – объявил Нагарэ.

В большой плетеной корзине, на дне которой лежала желто-зеленая рисовая бумага, лежали многочисленные тарелочки и чашки, полные еды. Кана тут же достала из сумки фотоаппарат.

– Можно я сфотографирую?

– Пожалуйста, если хотите. – Не успел Нагарэ договорить, как Кана, держа камеру в левой руке, сделала несколько снимков.

– По-моему, это называется профессиональная деформация. Получается, от нее никуда не деться, – саркастично усмехнулась Коиси.

– Стоит мне только увидеть что-нибудь вкусное… – Поменяв угол, Кана приблизила объектив и вновь сделала кадр.

– Ну как, получилось? – поинтересовался в перерыве между щелчками камеры Нагарэ.

– Да. – Кана торопливо убрала фотоаппарат обратно в сумку.

– В весеннее время года я решил подавать следующие блюда. Слева сверху…

– Подождите! – Кана торопливо достала из сумки диктофон, похожий на ручку, и положила на стол. – Продолжайте, пожалуйста.

Встретившись с ней взглядом, Нагарэ ухмыльнулся.

– Слева сверху, в чашке из керамики Карацу – вареные побеги бамбука из Нагаоки[32] и морская капуста из Идзумо[33]. Сбоку от нее, в прямоугольном блюдце керамики Орибэ[34] – горбуша, жаренная с молодыми листочками перца. В квадратной тарелочке Кутани[35] – омлет с зеленым горошком.

Прямо под ней вы можете видеть пять небольших круглых блюдец в стиле Имари[36]. Слева направо в них ракушки хамагури, запеченные с белой пастой мисо, салат из моллюсков асари с зеленым луком и сасими[37] из кафельника[38], приправленное соусом пондзу[39] и листиками перца. Курицу из Тамбы[40] я замариновал в соли и рисовых дрожжах и потушил.

Справа у нас мелкая форель, фаршированная рисом.

На круглой тарелочке рядом – жареные горные овощи и травы. Белокопытник, аралия, черный папоротник, лжекрестовник, папоротник-орляк, горная спаржа. Обычно из них делают тэмпуру[41], но я решил в этот раз пожарить в сухарях. Вкуснее будет, если присыпать солью с порошком маття