Республика Татарково – 2. Туманная зыбь - стр. 39
– Погоди, Коля, – поднялся Угаров. – От слесарей тоже есть кандидатура. Предлагаю Геннадия Клочекова. Он наш бригадир…
– Ага! – воскликнул Казачков с места. – Он не курит и теперь не пьёт, в депутаты подойдёт.
– Вот и я об том же, – поддержал Угаров.
Поднялся Клочеков.
– Беру самоотвод. А если выдвинете не по моей воли, то – на зло запью, – и грузно осел на стул.
В зале засмеялись. Но недружно.
– Ладно, – повысел голос Дончак. – Есть три кандидата – голосуем. Давай, Николай, начинай голосование.
Николай кашлянул в кулак и поднял список выдвиженцев.
– Начинаем обсуждения списка в порядке поступления кандидатур. Первым у нас на выдвижение Плюшевый Виктор Васильевич. Какие будут предложения по данной кандидатуре?..
Зал молчал.
– Да, что там, оставить в списке для голосования, – подал голос Клочеков Геннадий. – Голосование покажет – кто есть кто.
– А то и – ху ес ху, – подсказал Угаров.
– И это тоже, – согласился Геннадий. – А так действительно, до ночи тут прозаседаем.
Его поддержали слесаря.
– Давай дальше!
– Вторым в списке – моя кандидатура. Но я уже объяснил свой самоотвод. Следовательно, свою кандидатуру я вычёркиваю.
– Ага, своя рука владыка.
Председательствующий не отреагировал.
– Третьим у нас по списку идёт Крючков.
Геннадий, ожидавший этого момента, поднялся.
– Нет, я не готов к этой работе, – заявил он. – Поэтому прошу меня исключить из списка. Беру самоотвод. Тем более, как вам стало известно, что с недавних пор я злостный нарушитель общественного порядка и беспробудный пьяница.
– О! – подскочил Шилин. – Вот за ето его и надо наказать! На исправление его в поссовет!
– Свой корешок в Совете будет, – поддержал Казачков.
В зале рассмеялись.
– Вот там тебя и подтянут. А то – не готов? Да ещё как готов! Ты, Гена, не дури! Выдвигает тебя коллехтив, так нечего ерепениться против коллехтива.
– Ты, Палыч, ещё не коллектив. Но не в этом дело. Я никогда не работал в общественных органах. И какой из меня общественник, депутат?
– Во, даёт! – глухо воскликнул Угаров.
– Ага, – поддержал Казачков.
– Целую котельную перевернул, и «нет у меня опыта общественной работы», – передразнил Угар Петрович. – Нечего цену себе набивать. Могёшь! – мы в тебя верим.
– Правильно! – поддакнул опять Казачков и ещё несколько голосов из зала.
– Оставляем в списке? – спросил Астафьев.
– И спрашивать не хрен, – заявил Шилин. – Голосуем, и прекращаем эти, как их, дебаты! А ты садись, Гена, и слушай, што коллехтив скажет.
Геннадий осел на место, встряхивая головой.
– И так, у нас две кандидатуры, за них и голосуем, – подытожил председательствующий.
– Давай! Да прекращаем, как Пал Палыч говорит, дебаты, – подторопил Ананьин.
– Вопрос: как голосовать будем – открытым голосованием или тайным?
– Да, давай, открытым! – зашумели в зале. – Этак и на автобусы опоздаем.
– Вообще-то сейчас открытое голосование считается не демократичным видом голосование, советуют – тайное.
– Ну, где демократия, там и пусть писаниной занимаются, а нам скрывать нечего и некогда. Голосуем открытым, и по домам, – сказал Клочеков. Его поддержали.
– Ну что же, ставлю на голосование: кто за то, чтобы голосование прошло открытым?
Вопрос прошёл – единогласно.
– Теперь по кандидатурам. Кто за парторга и мастера электроучастка товарища Плюшевого Виктора Васильевича, прошу поднять руки.