Рерик - стр. 29
Сокол принял решение незамедлительно. Чужакам нечего делать в землях полян! Лук, который лежал рядом с ним, словно сам прыгнул ему в руки, и стрела понеслась в цель. С такого небольшого расстояния трудно было промахнуться, о чем свидетельствовал яростный вопль, вырвавшийся из многих глоток. Страшная физиономия исчезла, но ей на смену из кустов вывалил добрый десяток бойников, горевших местью.
Кряжистый кузнец подхватился на ноги с юношеской прытью. Сокол даже не заметил, как у Будивоя оказался в руках увесистый ослоп[31], окованный железом, утолщенный конец которого был утыкан шипами. Видимо, грозное оружие было припрятано под травяной подстилкой, на которой сидел кузнец.
Пока бойники добежали до них, Сокол успел выпустить еще две стрелы. И они нашли свои цели. Мальчик отрешился от всего земного и действовал совершенно хладнокровно, словно бывалый воин. А затем в схватку вступил Будивой. Он был страшен. Его глаза горели огнем, а ослоп вращался с такой скоростью, что едва был виден. Вскоре три бойника легли у его ног, а остальные в страхе отступили. Их топоры оказались бессильными против длинной дубины, окованной железом.
Пока Будивой сражался, Сокол держался за его спиной. Он был всего лишь отроком, и для зрелых вооруженных мужчин не составляло особого труда расправиться с ним. Один из бойников все же прорвался через защиту кузнеца и замахнулся на Сокола боевым топором, но мальчик не сплоховал.
Мигом нагнувшись, он схватил горсть песка и бросил его в глаза бойнику. Мелкий, как мука, песок сделал свое дело – на какое-то мгновение бойник ослеп. Будивою вполне хватило времени для того, чтобы нанести сокрушительный удар. Раздался хруст сломанных костей и бойник лег рядом с товарищами.
Все решилось, когда Будивой наконец добрался до своего лука. Завидев такое дело, напуганные бойники поторопились бежать. Некоторое время слышался треск сломанных веток, – они продирались через кустарник напролом – а затем на берегу озера воцарилась относительная тишина, прерываемая лишь стонами двух раненных стрелами Сокола грабителей; первому бойнику, который таился в кустарнике, стрела мальчика попала точно в сердце. Будивой подошел к ним и совершенно хладнокровно прекратил их страдания, размозжив головы своим страшным ослопом.
Сокол в этот момент отвернулся. Ему почему-то стало жаль бойников. Некоторые из них, насколько ему было известно, стали грабителями не по своей доброй воле, а в силу сложившихся обстоятельств. Изгоем в племени мог стать любой, чаще всего по навету недоброжелателей. И если главный волхв не желал вступиться за бедолагу, ему не оставалось ничего иного, как уйти в леса на вольный промысел.
Будивой некоторое время прислушивался, а затем деловито сказал:
– Нужно закопать эту падаль, – и указал на тела поверженных бойников. – Поможешь?
– А то как же!
С ямой управились быстро. У кузнеца были поистине богатырская сила и выносливость. Но и Сокол внес свою лепту при рытье могилы – он ровненько подчистил ее стенки. Покончив с похоронами, Будивой несколько буднично сказал:
– А ты молодец. Выходит на то, что ты спас меня. Будешь великим воином. Но воин без меча – это простой пешец[32]. А ты ведь хочешь быть дружинником кнеза?
– Да!
– Тогда без меча тебе никак. Будет тебе меч. Обещаю!