Рекрут Великой армии (сборник) - стр. 36
– Палят, – сказал он и указал вправо. – Враг, очевидно, там. Как бы нам не влететь в самое пекло. Войдем в лес и осторожно пойдем там.
Мы согласились, что Пуатвен прав, и пошли лесом. Мы двигались тихо и через каждую сотню шагов останавливались и прислушивались. Выстрелы слышались все ближе.
– Это пехота стреляет по кавалерии, a та не отвечает, – пояснил нам Пуатвен.
И действительно, скоро мы увидели в лесу батальон французской инфантерии, a вдали – группы казаков, скакавших по равнине от одной деревни к другой. Казаки были уже вне досягаемости выстрелов.
– Вот вы и пришли, молодой человек, – сказал мне Пуатвен.
Он ухитрился различить номер полка на очень большом расстоянии.
Мы подошли к двум палаткам, около которых стояли несколько лошадей и щипали тощую траву. Я увидел офицера Лорена. Это был высокий, худой и угрюмый человек. Он глянул на нас, нахмурил брови и, повертев мой дорожный лист, сказал только:
– Идите к своей роте.
Я пошел отыскивать своих. Это было трудно сделать. После Лютцена состав рот, полков и дивизий перемешался. Я никого не мог найти, и на меня все глядели как-то пренебрежительно.
Мне было совестно спросить о своей роте. Вдруг какой-то сухопарый ветеран, с длинным крючковатым носом и широкими плечами, поднял голову, поглядел на меня и спокойным голосом произнес:
– Ба, это ты, Жозеф! А я думал, что тебя давно похоронили.
Тут только я узнал моего славного Зебеде. Он, видимо, был растроган. Пожав мне руку, он крикнул:
– Клипфель… здесь Жозеф!
Другой солдат, сидевший у соседнего стола, обернулся и сказал:
– Это ты, Жозеф! Так ты не умер?!
Только эти приветствия я и услышал. Несчастия сделали этих людей эгоистами и заставили заботиться лишь о своей собственной шкуре. По существу Зебеде все-таки оставался славным парнем. Он пригласил меня сесть к котлу и протянул мне свою ложку. Я отказался, так как накануне купил себе у маркитанта дюжину сосисок, краюху хлеба и бутылку водки. Я угостил сосисками Зебеде, и это его очень тронуло. Я хотел угостить и других, но Зебеде положил мне руку на плечо и сказал:
– То, что приятно есть, приятно и сохранить.
Мы отошли с Зебеде в сторону и начали есть, запивая водкой. Клипфель, почуяв запах спиртного, крикнул мне:
– Эй, Жозеф, подсаживайся к нашему котлу. Товарищи всегда остаются товарищами! Чего там!
– На мой взгляд, сосиски – самые лучшие товарищи, – заметил Зебеде.
Потом он сам уложил мой ранец и добавил:
– Вот уже целый месяц, как я не подкреплялся так здорово!
Через полчаса после этого протрубили сбор. Пехота выстроилась. Офицеры вскочили на лошадей, и мы двинулись.
Глава XXVI. «Вся Европа против нас!»
Мы шли рядом с Зебеде, и он рассказывал мне, что произошло после битвы при Лютцене. Сперва – две больших победы при Баутцене и Вурцене, форсированные марши в погоню за отступавшим неприятелем, потом – перемирие и приход ветеранов из Испании, этих ужасных людей, которые грабили крестьян и учили тому же молодежь.
К несчастью, к концу перемирия все жители стали против нас. Они ломали мосты, сообщали врагу о всех наших передвижениях и при любой нашей неудаче старались еще более ухудшить положение дел. Вдобавок начались ливни. В день битвы при Дрездене был такой дождь, что поля треуголки императора обвисли ему на плечи.