Ребёнок от босса - стр. 35
— Это правда? Будет внук? – голос отца Максима дрожит на последнем слове. Мужчина словно пробует каково это - произносить вслух новое для него слово.
Я же не могу заставить себя поднять взгляд. Даже не думала, что такая трусиха! Смотрю как дурочка на скомканную в своих руках белую салфетку. Силы мне придает лишь теплая рука Максима, что по-собственнически покоится на моем животе. Любимый будто закрывает от любопытных, радостных и удивленных глаз родных то самое ценное, что может подарить женщина своему мужчине.
- Да, правда, - с расстановкой отвечает он. - Ребенок родится в феврале, - в голосе Максима звучит ничем не прикрытая гордость.
— Это все меняет! – голос Мансура Шамилевича твердый и уверенный.
Я поднимаю глаза, встречаясь взглядом с хозяином дома. В них больше нет жесткости и оскорбляющего меня подозрения в любви к большим деньгам. Надеюсь, что он понял все насчёт меня. Все, что мне нужно от Садулаева Мансура Шамилевича – это любовь его младшего сына.
Ужин проходит более чем хорошо. Я больше не чувствую себя, как сапёр на минном поле, даже умудряюсь перекинуться парочкой шуток с главой дома.
«Он не так уж и плох», - посещает меня запоздалая мысль, после чего приходит раскаяние.
Должно быть, с академией произошло какое-то недоразумение, и
Садулаев-старший вовсе не имел к этому никакого отношения. Впрочем, все уже давно улажено. Провожаю взглядом поднимающихся из-за стона мужчин.
— Дамы, мы вас не надолго покинем, – извиняется Мансур, прикладывая руку к сердцу. Ну, прямо как истинный джентльмен! — мужской разговор! поэтому прошу прощения. Дамир, Максим… – добавляет он, поворачиваясь к нам спиной и направляясь в сторону мансарды.
Он ни секунды не сомневается, что сыновья последуют за ним.
Максим неохотно поднимается из-за стола.
- Детка, перекинусь с Давидом парой слов, – смотрит на брата с непонятным для меня намёком. - Давно не виделись.
— Да, конечно, любимый, – первый раз обращаюсь так к Максиму. Губы дрожат, когда вспоминаю, как совсем недавно назвала его «Заей».
Максим наклоняется и нежным жестом заправляет светлую прядь волос мне за ухо.
— Мне нравится. Это гораздо лучше, детка.
Он уходит, а я продолжаю улыбаться, даже не замечая понимающего взгляда хозяйки дома.
Динара Исаевна - чудесная собеседница! Она такая обаятельная, что на протяжении получаса мне с ней так легко и комфортно, что я даже забываю о неловкости, которая сковывала меня, когда я переступила порог этого дома.
Женщина искусно и почти незаметно вытянула из меня всю историю жизни, что я даже не обратила внимания, как смахиваю слёзы, делясь своими переживаниями по поводу маминого недуга.
— Главное, что операция прошла успешно, – она качает головой, глядя на меня с щемящим состраданием. – Теперь я понимаю, зачем Максиму понадобились связи в Москве. Тот ещё партизан! Сказал, что у хорошего знакомого сердце шалит.
Ещё какое-то время Динара расспрашивает о моем самочувствии. Я заверяю, что все просто замечательно, опуская тот момент, что один раз попала в больницу.
Зачем волновать женщину? Все благополучно обошлось.
Спустя какое-то время, в полной мере ощущаю, что отсутствие Максима затянулось. Я уже успела соскучиться по любимому.
— Милая, мне нужно сделать один срочный звонок. Хочу отменить пилинг лица, - поясняет Динара, - а то завтра у меня назначено мероприятие, а я заявлюсь на него с неприлично красной кожей.