Ребенок его любовницы - стр. 27
В восемь сорок пять ко мне заходит вчерашний дежурный врач. Он уже переоделся в обычную одежду, но на плечи накинут халат.
— Кладите малыша на пеленальный стол, осмотрю перед вашим отъездом. Не знаю, что в голове у отца, но вы выглядите адекватной, поэтому постарайтесь обеспечить ребенку хороший уход.
— Погодите. Вам лучше дождаться отца Саши, это он с ним будет лежать, а я уезжаю, торопливо откликаюсь я.
— Та-а-ак. Он вам не сказал?
— Что именно?
— Отец Саши позвонил полчаса назад и попросил подготовить документы на отказ от лечения. Сказал, что за малышом будет ухаживать медсестра. В домашних условиях.
16. Глава 15
Сначала я не верю услышанному. Несколько мучительно долгих минут смотрю на врача в гробовой тишине и пытаюсь мысленно повторить сказанное им, переворачивая слова так и эдак.
Не помогает. Смысл не меняется.
Руслан отказался от госпитализации для Саши.
Какого черта?
— Вы же понимаете, что это… — запинаюсь, пытаясь подобрать нужное слово.
— Идиотизм? — приходит мне на помощь доктор. Отводит от меня взгляд и начинает осматривать Сашку, который спокойно лежит на пеленальном столике, перебирая в пальчиках край тонкой пеленки. Пару минут мы оба молчим, а потом заговариваем одновременно:
— Возможно, Руслан не понимает…
— Я не одобряю это решение, но сделать ничего не могу.
Захлопываю рот и смотрю на врача, позволяя ему продолжить. Он прослушивает малышу легкие, снимает стетоскоп и добавляет:
— Родители имеют право подписать отказ, если считают себя умнее врачей. Я заставить вашего мужа изменить решение не могу. Вы же можете попробовать.
— Но… Если вы не помните, мы разводимся. Это его ребенок. Исключительно его.
— Я понимаю. Но малышу нужно постоянное наблюдение, хотя бы еще несколько дней. Медсестрам из частных клиник я не особо доверяю, уж простите, — поджимает он губы. Немного сомневается, но все же заканчивает свою мысль: — Был печальный опыт.
Я вздрагиваю. В сознании вступают в схватку за главенство две мысли.
Это не мое дело. Болезнь Саши меня не касается.
Руслан творит непонятно что, нужно его остановить.
— А вы совсем не можете повлиять на ситуацию? Может, с недоношенными детьми есть какая-то иная процедура? — неуверенно произношу, глядя на ребенка.
— Недоношенность в его случае — понятие слишком громкое. Всего неделя раньше срока, высокая оценка по Апгару, крепенький, рослый.
— А кашель? Может, скажете, что у него проблема с легкими?
— Ксения, это обычная простуда, подцепленная от патронажной медсестры. Если бы малыш не был только после выписки из роддома, то я бы не переживал. Даже сейчас, — чуть улыбается врач, ловко справляясь с липучкой на подгузнике и передавая Сашку мне, — я больше подстраховываюсь, потому что в моей практике были разные случаи. Убедите мужа оставить малыша хотя бы на пару дней.
— Я не могу, — хмурюсь. — Он явно не хочет лежать здесь, а я отказалась. Это для меня слишком тяжело.
— Я понимаю ваши чувства. Но станет ли вам легче, если я ошибся в прогнозах и малышу после выписки отсюда станет хуже? — изогнув бровь, спрашивает доктор. Я молчу. Он хмыкает: — Вопрос риторический, можете не отвечать. Моя смена окончена, но я чуть задержусь, подожду нашего отчаянного папашу. Думаю, у вас есть время подумать?
Смотрю на часы, которые показывают восемь пятьдесят пять. Качаю головой: